Фату-Хива. Возврат к природе

Природа пошла бы вразнос, не держись каждый вид в рамках предопределенных размеров. С начала времен за этим следят хромосомы. Мои профессора показывали мне в микроскоп, как просто все происходит. В оплодотворенном яйце или семени клетка делится на две, на четыре, на сотни миллиардов всевозможных клеток. Но как только достигнута определенная форма и величина, деление разом прекращается. Автоматически, без вмешательства извне бесчисленные клетки прекращают строительство, когда рога и внутренности, зубы и хвосты приобретают должный вид и величину. Муха, кит, листок, кокосовый орех — все живое укладывается в положенные размеры. Незримая рука оснастила каждый вид органического мира незримым механизмом, неким тормозом, который никогда не ломается и вовремя дает команду: стоп, довольно! Не дальше этого предела! Этот гениальный механизм встроен в гриб, в окружающих нас мошек, в огромные лесные деревья, которые тянутся к облакам, но никогда до них не дотягиваются.

Проклятые комары! Я тоже надел рубашку, пока они меня совсем не сгрызли. Стоит солнцу подсушить лесную чащу, и комаров будет поменьше, птицы вполне с ними управятся. Тиоти сказал нам, что после нашего отъезда дождь не прекращался ни на один день. Но когда-то кончится же дождевой период.

Мы подняли свою ношу и зашагали дальше по королевской тропе. С радостью увидели на кустах зрелые гуаявы. Похоже, после нас здесь никто не проходил. Ну конечно: Вилли и Иоане привезли рис и муку.

Мы подошли к расчистке на королевской террасе. Лив захотелось пить, и она спустилась к роднику. Только присела и раздвинула зеленые зонты, как из травы выскочила дикарка Пото и одним прыжком скрылась снова.

А вот среди зелени и наша желтая бамбуковая плетенка. Право же, я успел по-настоящему привязаться к этой долине. Никогда и нигде не было мне так хорошо, как в приветливых, щедрых дебрях Омоа. Я отдыхал душой в окружении зеленой листвы, в среде, с которой мы уже освоились, в обители, где часовой механизм самой природы обеспечивал полный достаток. Вот только надо быть начеку против завезенной современным человеком инфекции.

Хижина. Кухонный навес рядом с ней. Грязь кругом еще не просохла. Слава богу, никаких отпечатков ног.

Но как все изменилось!

Лив догнала меня, и мы поспешили к дому, окруженные комариным роем. Передняя стена была наполовину скрыта большими, свежими банановыми листьями и другой зеленью. Просто невероятно, как быстро дебри отвоевывали расчищенную нами площадку. Словно буйная растительность выскочила из-под земли, когда мы на минуту отвернулись. Сколько мы отсутствовали — сутки, год?

По возгласу Лив я понял, что ее поразило то же, что и меня. Четыре столба, вбитые мной в землю как опоры для кухонного навеса, дали зеленые всходы.

Я потянул на себя дверь хижины. Вся рама подалась. Странно! Стукнул кулаком по золотистой плетенке, проверяя ее прочность. Рука прошла насквозь, точно через картон. Я заглянул внутрь. На провисшем потолке висели какие-то космы. Когда мы вошли, по стенам разбежались пауки и тысяченожки, обсыпав нас бамбуковой мукой. Как будто снег толстым слоем покрывал наш самодельный инвентарь, наши нары и все, что было спрятано под ними: каменные орудия, фигурки, черепа.

В наше отсутствие никто не входил в дом. Археологические и зоологические коллекции были в целости и сохранности. Но мы остались без жилья и без крова, если не считать лесной полог.

Мы вытащили ящик с черепами и прочее имущество, чтобы на него не польстились другие, когда хижина окончательно развалится, и спрятали все в сухой яме под камнями. Благодаря небо за то, что не поливает нас дождем, поспешили соорудить из ветвей и лопухов шалаш на расчистке перед бывшим домом. Завернулись поплотнее в старую кисею для защиты от комаров и уснули на толстом папоротниковом матраце. Почти сразу же во тьме кругом забарабанил дождь.

Утром мы встали мокрые насквозь. Дождь прекратился, но кругом хватало и грязи, и комаров. Нет, все-таки тут невозможно жить. Даже если построим новую бамбуковую хижину на месте старой, ведь история повторится. И вообще здесь рискованно оставаться. Того и гляди опять схватим фе-фе. Или комары заразят нас слоновой болезнью.

— Последуем примеру островитян, — предложила Лив. — Уйдем из леса и поселимся на берегу, где ветер разгоняет комаров.

Я не возражал. Только надо подыскать другую долину. Не селиться же по соседству с деревней, где уйма всяких хворей.

Мы обратились за советом к Пакеекее, но он ограничился словами, что его дом — наш дом. Зато Тиоти будто прочел наши мысли и посоветовал, если мы хотим избавиться от комаров, перебраться на другую сторону гряды Тауаоуохо. Там постоянный восточный ветер загоняет всех насекомых в глубь долин.