Фатум (СИ)

— Существует истинная причина мятежа, некая тайная сила, вдохновившая дворян на борьбу с императорской властью. И эта сила глораны…

— Глораны? — удивился Кен. — Не может такого быть!

— Почему это? — язвительно поинтересовалась девочка.

Оруженосец на миг задумался, пытаясь облечь в слова, крутящиеся в голове мысли. Затем принялся говорить, загибая пальцы:

— Во-первых, никто и никогда не слышал, чтобы глораны оспаривали власть законных правителей Акан, — отметил он. — Во-вторых, им совершенно нечего у нас забрать: их собственные творения куда лучше наших грубых поделок, взять хотя бы амулеты силы. Женщин наших они считают ниже своего достоинства, а золота и рабов итак имеют в достатке. Ну и, в-третьих, если б глораны возжелали уничтожить империю Акан, то наверняка не стали затевать мышиную возню с какими-то жалкими мятежниками, они б нахлынули могучей волной и сокрушили бы армию императора своей невероятной магией, — уверенно закончил он.

— А ты я гляжу, большой эксперт по глоранам? — ехидно прокомментировала Кристина. — Видно частенько с ними встречался?

— Ну, было, разок, — несколько смутившись, пробубнил Кен.

— Разок, — многозначительно подчеркнула девочка. — Так вот почему ты сел в лужу по всем своим трём пунктам, — усмехнулась она

— Как это? — не поверил Кен.

Кристина улыбнулась и стала говорить, передразнивая манеру оруженосца:

— Во-первых, разве создание амулетов силы не есть прямое вмешательство в дела людей? Если б ты изучал историю, то верно узнал бы, что первые амулеты были подарены императорам и их чиновникам за некоторые вполне определенные уступки, — напомнила она и загнула палец. — Во-вторых, золота и рабов никогда не бывает достаточно. А есть ещё земли и всякие другие не менее полезные ресурсы. Ну и, в-последних, «мышиная возня с мятежниками» очень даже соответствует характеру твоих обожаемых глоранов!

— Ну, это ты зря, ведь их магия, — попытался возразить оруженосец.

— Просто невероятна, — перебила его Кристина. — Их магия действительно невероятна. Каждый глоран потрясающий волшебник равный по силе целому отряду императорской гвардии, — подтвердила она.

— И я о том же, — обрадовался Кен. — Поэтому…

— Однако, — снова перебила его Кристина. — И у глоранов есть свои слабые стороны. Например, их практически бесконечная жизнь.

— Разве ж это слабость? — удивился Кен. — По-моему это ещё одно их преимущество.

— А вот и нет, — усмехнулась девочка. — Бессмертие порождает чудовищный эгоизм: обидно погибнуть, когда у тебя впереди целая вечность. Так что, для глоранов нет ничего дороже собственной шкуры, и именно поэтому никто из них не станет рисковать собой в открытом сражении, пусть даже со слабым противником.

В устах Кристины всё, как всегда, звучало просто и логично, однако Кен ей не поверил, ведь кое-что в её теории явно не сходилось:

— Если глораны такие трусы, то как же им хватило решимости затеять этот мятеж? — возразил он. — Зачем тогда им вмешиваться в дела людей? Сидели бы спокойно в своем королевстве, где их никто не трогает…

— Именно страх и вынудил их действовать, — ответила девочка. — За прошедшие три века взаимоотношений, мы люди стали очень многочисленны, у нас тоже появились хорошие маги и способные хольды. Мало по малу мы становимся сильнее и начинаем представлять для глоранов реальную угрозу.

— Пусть так, но затевать мятеж? Зачем? Не проще ли законно короновать подконтрольного им императора? — с сомнением протянул Кен.

— Они пытались, и даже устроили в столице дворцовый переворот, — подтвердила Кристина. — Но капитул Кэлис не позволил тогда их марионетке занять трон. С тех пор и начался этот так называемый «мятеж».

Кен замолчал, не сумев придумать других возражений, а девочка тем временем вдохновенно продолжила:

— Так что сейчас, на твоих глазах решается судьба всего человечества! — заявила она. — Мы либо на века станем рабами бессмертных хозяев, либо сохраним хоть какую-то свободу. Понял теперь почему так важно в этой войне придерживаться стороны императора? И почему я не допущу конфликта между герцогом и столицей?

— Ага, — растерянно пробормотал Кен.

— Тогда кончай ныть и готовься к встрече с Гунном, — велела Кристина.

Вспомнив, с чего вообще возник весь этот разговор, Кен снова заартачился:

— Я не хочу возводить напраслину на незнакомую девушку, — заявил он.

— Будешь сейчас разыгрывать рыцаря, так никогда им и не станешь, — ядовито пошутила Кристина. — Мне кажется, я предоставила тебе более чем достаточно веских причин, чтоб оправдать сей неблагородный поступок. Так что тебя опять не устраивает?

Оруженосец глубоко вдохнул и принялся неуверенно излагать свой план:

— Согласен, что Тобиас Гунн должен исчезнуть из жизни Инессы Лавайе, — признал он. — Но почему надо использовать для этого такие подлые методы? Не проще ли вызвать его на дуэль и честь по чести прикончить?

— Не проще, — отрезала Кристина.

— Не понимаю, почему? — не унимался Кен.

— А потому, что Инесса далеко не дура и сразу же обо всем догадается. Она же знает, что старая герцогиня намерена разлучить их с любовником.