Фатум. Сон разума

Дачи все тянулись и тянулись, коттеджей здесь, возле вечно шумящего шоссе, не строили. Старые дома стояли еще с тех времен, когда район считался престижным. Деревянные мансарды, окошки с резными наличниками, заснеженные кроны елей и сосен на участках. Здесь было хорошо, пока не отгрохали новые районы Железнодорожного. Здесь было спокойно.

Как спокойна жизнь без пассионариев.

— Вот же, — расстроенно пробормотал водитель, — семь километров от Москвы, а ползти будем час.

— А ты постарайся, — с нажимом посоветовал Сергеев, — чтобы мы доползли быстрее.

* * *

Джипы свернули на Леоновское шоссе. Автолюбители чуяли, что в них — не жирные чиновники, а вооруженные бандиты, и шустро уступали дорогу.

Борзов открыл глаза. До начала операции оставалось совсем немного.

— Они на Носовихе, — отчитался водитель, — обогнать не успеем. Будем брать у места прибытия.

Артему эта идея не понравилась: больница, куда везли друга Тимура Аркадьевича, маскировалась под воинскую часть и наверняка охранялась.

— Раньше надо. Там жилая зона?

— Да, вполне. Прямо у места прибытия — дачи, на некоторых живут круглый год. Граждане могут пострадать…

— Значит, пострадают. Вот что. Мы должны их обогнать и зайти лоб в лоб. Сделаешь?

— Постараюсь. — Водитель улыбнулся. — А давно мы с вами не развлекались, Артем Борисович, не находите? Пожалуй, с тех времен, как Кирпича за жопу взяли.

Артем улыбнулся: Кирпич, прозванный так за феноменальную завистливость и умение «срать кирпичами» в ответ на провокации, был славной победой. О такой и вспомнить приятно перед боем.

Проехали новый микрорайон, потом Северное Кучино и нырнули под мост. Развернулись на светофоре, не обращая внимания на цвет сигнала — от расположенного рядом поста, разинув рты и выпучив глаза, таращились гайцы, — и понеслись к Москве, чтобы выехать на Южную. Над шоссе прошел вертолет, Борзов проводил его взглядом. Им бы данные с воздуха. Успели? Не успели?

Мимо церкви, мимо школы и жилых домов. Вот и дачи, впереди — свалка и лес, если верить карте. Поворот направо — к «воинской части», маленькой, всего-то в один корпус, но кого волнуют мелочи? Джипы остановились на перекрестке, перегородив дорогу. Из машины прикрытия высыпали бойцы. Борзов тоже вышел, размялся. Водитель открыл багажник, и Артем взял в руки свой любимый АК. Неспортивно, зато надежно.

Борзов закурил. Залаяли собаки, раздался возмущенный голос. Вернулся проверявший обстановку боец, сообщил:

— Местного встретил. Спросил. Не подъезжали. Дед на крыльце с утра поддает, воинской частью любуется. Не нравится она ему. Говорит, солдат не видно, только шишки какие-то подъезжают. Всыпьте им, говорит, сынок, а я насладюсь.

Артем прислонился к джипу и глубоко затянулся. Ждать осталось недолго.

* * *

Их встречали. Сергеев выхватил табельный пистолет и выругался: два черных джипа надежно перегородили дорогу.

— Поворачивай назад! — приказал он водителю.

Невысокого носатого типа Сергеев помнил еще по работе в органах — криминальный авторитет Борзов собственной персоной, при нем охранник, тоже личность известная, хладнокровный убийца из отставников. И двенадцать мордоворотов, все с калашами.

Водитель выжал газ, микроавтобус развернулся, но путь к отступлению перекрыл третий джип. Тонированное окно опустилось, высунулось дуло автомата.

Микроавтобус с визгом остановился. В боковое зеркало Сергеев видел, как к нему шагает Борзов, улыбаясь. Его люди вообще, казалось, в сторону безопасника не смотрели.

— Всем оставаться на местах, — приказал Сергеев, распахнул дверцу и вышел.

Снежная каша хлюпнула под ногами. Серое небо смотрело с осуждением, вокруг было тихо, очень тихо. Слева тянулась бетонная стена, впереди виднелся въезд на свалку, справа за голыми кустами торчал кирпичный двухэтажный дом. Поворот к изоляту перекрывала банда Борзова. Не прорваться, понял Сергеев. Зря отпустил бойцов, нужно было, забив на секретность, брать с собой всех — с тремя людьми много не навоюешь.

Артем Борзов жаждал переговоров — иначе положил бы Сергеева и его людей сразу.

Или он боялся попасть в Каверина?

Вот они — связи Реута. Его выкормыши, верные, преданные — повсюду.

— Скажи водителю, чтобы вышел, — скомандовал Борзов. — Попробуете уехать — всех положим. Нам по фиг, ты же знаешь.

— Всех? — удивился Сергеев. — Что, прям всех?

— Ну да. Мне посоветовали, если я не смогу Каверина отбить, мочить всех. А я что? Я — хладнокровный убийца. У мафии чистые руки и холодное сердце. Так что давай сохраним твою жизнь, Сергеев. У тебя же дети, семья. Тебе умирать никак нельзя.

Безопасник сплюнул в снег и пожалел, что отправил штурмовую группу обратно. Остались четверо бойцов, не считая водителя. Махнул водителю — выходи, мол.

— Кстати, привет, — продолжал Борзов, — давно не виделись. Вот уж не думал снова встретиться, ты же уволился. Так что не дури, Сергеев. Выгружай Каверина и уезжай со спокойной душой. Начальство тебе ни слова не скажет, гарантирую. По поводу того, что ты его сюда вез, сами разбирайтесь. А что мы Каверина заберем, так то согласовано. Даже премии не лишат.