Фаворит и узник

С появлением Хрущева, и особенно после того как он оклеветал Сталина на XX съезде КПСС, Мао пошел на обострение отношений: сначала он навязывал поучения руководству СССР, а потом пошел на разрыв добрососедских контактов. Несмотря на растущее раздражение в Кремле своим амбициозным партнером на Дальнем Востоке, советское руководство продолжало оказывать помощь Пекину. СССР помог Китаю создать современную армию, обучив в советских военных училищах и академиях более девяти тысяч кадровых офицеров для Народно-освободительной армии Китая (НОАК). Советская помощь шла и шла…

Когда к Мао подступила старость и он не мог уже наносить визиты в Москву, то советские правители сами зачастили в Пекин. Мао принимал это как должное исходя из традиций и постулатов Конфуция — как приезды «варваров» на поклон к «сыну Неба».

Когда летом 1958 года Хрущев прилетел в Пекин, между ним и Мао состоялся неприятный, но интересный в смысле понимания разногласий разговор.

— Вы можете предъявлять претензии по поводу недомыслия наших специалистов, ведь ваши специалисты у нас отсутствуют, — пытался уколоть Хрущев хозяина приема.

— Претензии по этому поводу предъявляйте истории, — ответил с философским подтекстом уже давно кормчий Мао.

— А ответ должны держать мы? — с вопросом на ответ проговорил Никита Хрущев.

— Вы первыми сделали революцию.

— И нас надо винить в этом?

— Именно поэтому вы должны были прислать специалистов…

В 1959 году у Хрущева произошла последняя попытка примирения, однако она встретила шквал претензий за установление Советским Союзом добрососедских отношений с Индией и нежелание дать Китаю в руки атомное оружие для борьбы с международным империализмом.

Тем не менее по требованию Мао в 1960 году СССР предоставил Китаю очередные транши. В 1964 году Китай испытал атомную бомбу и выдвинул территориальные претензии на советский Дальний Восток. Однако вооруженный конфликт случился позже.

Мстительный и авантюрно-взрывной по характеру преемник Сталина и его неуемный критикан Хрущев, несмотря на отсутствие улик в совершении преступлений со стороны Е.П. Питовранова, все-таки «покусывал» бывшего заместителя Абакумова вплоть до ухода его из власти. Одно упоминание, что в сталинский период он работал под руководством Берии и Абакумова, вызывало в нем приступ необдуманной ярости в отношении любого человека такого плана. Ну а сам-то он разве не сотрудничал с той властью? Он ею и был! Разве не он прогибался и унижался перед Сталиным?! Десятки примеров можно привести по этому поводу, но книга не о нем…

Одного из руководителей советской внешней разведки и острых операций за рубежами нашей Родины, гения оперативных игр в годы Великой Отечественной войны генерал-лейтенанта Павла Судоплатова он упек на 15 лет во Владимирский централ. По его приказу, данному генпрокурору Руденко, армейского чекиста, героя СМЕРШа, министра госбезопасности генерал-полковника Виктора Семеновича Абакумова казнили, после диких пыток в тюремном изоляторе, в годовщину рождения военной контрразведки — 19 декабря 1954 года.

Около 15 тысяч советских профессионалов из числа оперативников по линии разведки и контрразведки были уволены, осуждены, а некоторые расстреляны. Страна лишилась — нет! — не палачей, а набранных после ежовского «кровопускания» в ходе репрессий «проклятого 37-го», в 1938–1939 годах, лучших из выпускников военных академий, педагогических и инженерных вузов кандидатов для работы в правоохранительных органах, в том числе и по линии госбезопасности. Вот и получается: не важно, против кого направлены жестокости, они всегда несправедливы.

Но вернемся к нашему герою.

Е.П. Питовранов знал, что китайский лидер Мао Цзэдун в декабре 1949 года впервые приезжал в СССР. Сталин принял его у себя на Ближней даче в Кунцево. Но Евгений Петрович не ведал о некоторых тонкостях приема гостя вождем. Со временем ему станут известны подробности этой встречи от переводчика Николая Федоренко.

Вожди один на один проводили долгие беседы, переходившие далеко за полночь. Естественно приходилось обедать с любимым блюдом хозяина дачи — борщом под грузинские вина — водку на ночных бдениях не употребляли. Мао заметил, что Сталин мешает красное и белое вино и поинтересовался причиной такой манипуляции.

— Это, видите ли, моя давняя привычка. Каждое вино, грузинское в особенности, обладает своим вкусом и ароматом. Соединением красного с белым я как бы обогащаю вкус, а главное — создаю букет, как из пахучих степных цветов, — пояснил хозяин правительственной дачи китайскому вождю.

Есть мнение, что из этой сталинской фразы и родился китайский лозунг: «Пусть расцветает сто цветов!» Мао предложил свободу мнений, разрешив критику и плюрализм в партии. А что потом? Потом, со временем, по примеру советского «учителя» уничтожил и бросил в тюрьмы всех тех, кто выразил несогласие с его мнением.