Фаворитка

Жослина вела себя вызывающе, даже слишком, это было больше похоже на защиту и никак не могло обмануть опытного пилера. Шанталь встал, с противным скрежетом отодвинув стул, неспеша обошел вокруг арестованной и остановился у нее за спиной. Когда тяжелая рука легла на плечо фрейлины, она невольно вздрогнула.

– Вы неплохо владеете собой, мадам, но это ненадолго. Мне нужна истинная причина вашего отлучения от двора. Кому вы не угодили? Если через минуту я не услышу ответ, вы отправитесь в камеру. Там не очень комфортно, нет ванной и много крыс! Называйте имена!

– Я ничего не знаю! – воскликнула Жослина. – Герцогиня по какой-то причине разгневалась на меня! Эта история с развратом, да где вы видели фрейлину девственницу?!

– Это уже ближе к теме. При каких обстоятельствах с вами случился подобный казус?

– Ну хорошо! – она вздохнула, собираясь с мужеством. – Придворный медик помог мне избавиться от плода. Я купила у него одно средство, но оно сработало немного не так, как надо, в общем об этом стало известно! Я просила его светлость герцога Ламарского заступиться за меня, но он не захотел, меня просто выбросили из дворца!

– Замечательно! А вы в курсе, что в день вашего отъезда в спальне герцога нашли отравленное вино? Не может быть так, что это ваших рук дело? Я предполагаю, что средство было предназначено для другого члена королевской семьи, но вы очень рассердились на своего любовника, и на прощанье оставили ему «подарок». Теперь осталось выяснить одно: кто дал вам яд, и сколько раз вы использовали его раньше?

Жослина побелела, как полотно. Она могла предполагать, что угодно, но против таких обвинений была бессильна. Это была вопиющая, ужасающая ложь, которая делала ее беззащитной перед законом.

– Я никому не подсыпала яд! – в голосе проскользнули истеричные нотки. – Я не виновна! Это… это сделал кто-то другой, и использовал меня, как прикрытие!

– Вы умная женщина, и наше мнение в этом вопросе сходится, – внезапно Шанталь смягчился. Его глаза невольно остановились на шее фрейлины – такой гладкой и белой, с падающими на нее завитками светлых волос. – Но это не упрощает моей задачи, во дворце продолжает орудовать убийца и вы поможете мне его найти. Вспоминайте детали, разговоры, чье-то странное поведение. Вас подставили, потому что вы близки к этому человеку или людям. Помогите мне, и я помогу вам!

Пилер вернулся на свое место за столом и устремил на Жослину выжидательный взгляд. Раньше они никогда не пересекались, но о главе тайной полиции фрейлина была достаточно наслышана. Сейчас, сидя перед ним в этом жутковатом месте, она испытывала страх, но к нему прибавились и другие чувства. Никогда раньше она не встречала мужчину, наделенного такой неограниченной властью, никого, перед кем трепетали бы даже приближенные короля. В ее взгляде проснулся интерес и пилер сразу это подметил.

– Вы хотите что-то сказать?

– Может быть. Не знаю, стоит ли мне вспоминать подробности. Я между двух огней, с одной стороны герцогиня, с другой вы, Шанталь. Но вас я боюсь больше!

– И это правильно! – его губы дрогнули, если это лицо способно было улыбаться, то Жослина точно видела улыбку.

– И я могу вам доверять? Вы не станете подвешивать меня на дыбе? Или вы поступаете с женщинами как-то по-другому?

– Давайте без ваших игр, мадам. Я не двадцатилетний молодой герцог, которому хочется развлечься!

– Это правда, по вашим глазам я вижу, что развлекаетесь вы редко. Я готова написать вам все, что знаю, можно перо и бумагу?

Он кивнул, указывая глазами на письменные принадлежности. Жослина подошла к столу и склонилась над документом, не заботясь о том, что ее декольте оказалось как раз в поле зрения пилера. Несколько минут она что-то писала, потом подняла ресницы и неспеша выпрямилась, пододвинув листок Шантлю. Он развернул его к себе и прочитал признание, в котором было всего несколько строк:

«У меня никогда не было такого мужчины, как вы. Мои ноги дрожат, мне нечем дышать, я боюсь вас и хочу!»

– Весьма откровенно! Больше вам нечего сказать?

– Только спросить. Вы хотите меня? – она присела на край стола.

Контраст между этим нежным созданием и грубо отесанной древесиной был впечатляющим. Жослина медленно приподняла подол, взяла Шанталя за руку и положила жесткую ладонь к себе на лодыжку. На фрейлине были шелковые чулки, и рука скользила по ним, пока не коснулась полоски теплой кожи.

– Вы так хотите острых ощущений?

– Мне грозит тюрьма, допросы, а может и виселица за то, чего я не делала. Я хочу провести этот вечер так, чтобы мне не о чем было жалеть. То, что я написала – правда и я знаю, у вас, Шанталь, тоже не было такой женщины, как я! Распутной. Молодой. Готовой на все!