Фаворитка

– Уйди с дороги! – у Эдвина (невероятно!) дрожали руки, но его жена была еще более упрямой. Тогда он оттолкнул ее, не соображая, что делает, и не оборачиваясь ушел. К счастью, герцогиня упала удачно – в стоящее рядом кресло, но этот случай окончательно стер  мужа из ее сердца.

В своих догадках жена принца была абсолютно права – он спешил к любовнице, и сходил с ума от страха. Роды оказались тяжелыми, и доктор не мог обещать, что Шарлотта доживет хотя бы до утра. Дьявол и вся преисподняя, она могла умереть даже до его приезда!

К этому моменту Шарлотта уже не понимала, что происходит вокруг: лица и голоса слуг, акушерки и доктора слились воедино. До сознания доходили только обрывки слов, и все чаще она проваливалась в блаженную темноту. Посреди этого кошмара, из которого, казалось, уже не было выхода, внезапно распахнулись двери спальни. Эдвин, который был бледнее мела, в два шага пересек комнату, сбросил плащ под ноги и обхватил ее голову со спутанными мокрыми волосами.

– Даже не думай умереть! – он прижался к Шарлотте щекой, поцеловал и искусанные губы. – Ты должна справиться, слышишь меня?

За спиной у герцога тихо переговаривались две женщины. Одна из них – совсем древняя старуха – что-то говорила акушерке, но та с сомнением покачала головой, прежде чем обратиться к принцу.

– Ваша светлость – прошептала она, склонившись прямо к его уху, – тут никто не поможет кроме бога, но я знаю одно средство…

– Так говори! – он чуть не вытряхнул из нее душу, и служанка молча указала на старуху.

– Скажу, только пообещайте, что меня не отправят на костер, как ведьму! Я хочу позаботиться о своей душе, пока еще есть время.

– Ну же?! – Эдвин чувствовал, что каждый его нерв напряжен до предела, хотелось зажать уши, чтобы не слышать крика, который Шарлотта заглушала, пряча лицо в подушку.

– Снимите с нее сорочку. Пусть отец переступит туда и обратно!

– Чокнутая бабка! Что за чертовщину ты несешь? Ладно… – он был готов на все, чтобы не слышать протяжных стонов – Делайте уже, что надо!

Пока они разговаривали, одна из девушек бросилась исполнять приказ. Смятую сорочку Шарлотты бросили поперек порога и подтолкнули принца к двери. Чувствуя себя сумасшедшим, он сделал два шага – на выход и обратно. Это было полным безумием, но внезапно голос графини изменился – она схватила сидящую рядом акушерку за руку и приподняла голову. Вокруг кровати тут же столпились люди.  Женщины оттеснили герцога в сторону, чтобы совершить свой таинственный ритуал.  Все, что ему оставалось – стоять, вцепившись пальцами в свои волосы и ждать, ждать…

Крик ребенка показался принцу самым чудесным звуком на свете. Он был долгожданным и вместе с тем неожиданным. Из глаз Эдвина хлынули слезы радости, кажется, он даже прочел какую-то забытую с детства благодарственную молитву, прежде чем акушерка повернулась к нему и сообщила:

– Это мальчик! Ваше высочество, у вас сын!

Она невероятно долго копошилась прежде, чем поднести к нему сверток. Из пеленок выглядывала крошечная ручка и Эдвин поцеловал ее, прижимая к груди драгоценную ношу. Час спустя в комнате не осталось никого, кроме Эдвина, молодой матери и крепко спящего ребенка. Герцог покачивал малыша, завернутого в пеленки, и с улыбкой разглядывал каждую черточку лица.

– Как ты хочешь его назвать? –  слабо улыбнулась Шарлотта. Она очень устала и хотела одного – закрыть глаза и поскорее уснуть.

– Судя по храбрости, с которой он прокладывал себе дорогу – Артур. Есть правда еще традиция давать второе имя в честь деда, но я не знаю, как тут поступить. – Эдвин поднялся и положил младенца в люльку, а сам сел на краешек кровати.

– Что ты имеешь ввиду?

– То, что я должен назвать сына в честь короля, а он не может быть его дедом. Я не рассказывал этого ни одной живой душе, но мне довелось видеть своего настоящего отца, правда только раз. Его имя не принесет ничего хорошего!

– Разве это имеет сейчас значение? Он дал тебе жизнь, а ты – нашему мальчику. И потом мы можем назвать его в честь моего отца – Уильям!

– Артур Уильям Боуди… мне нравится! – Эдвин наклонился и поцеловал Шарлотту в губы. – Кстати, я совсем забыл. Если уж соблюдать традиции, то за первенца в моей семье дарят вот это!

Он порылся в нагрудном кармане, достал золотой крест. Это было чудесное украшение, за такое можно получить целое состояние, и Шарлотта покачала головой.

– Ничего не хочу знать! – улыбнулся новоявленный отец. – Это семейная реликвия. Мне дала его королева, специально для тебя, горошинка, и я хочу, чтобы ты его не снимала!

Эдвин вернулся домой только к вечеру и обнаружил, что супруга с ним не разговаривает. Катрина молча просидела за столом во время ужина, и не говоря ни слова ушла спать к себе. Этот факт нисколько не расстроил герцога – он был в том благостном состоянии, когда с плеч вдруг падает огромный груз. Любовница родила ему сына, он избавился от угрызений совести и был склонен «немного пошалить». Хорошенькая служанка, которую наняли только недавно, вовремя попалась герцогу на глаза, и он как бы невзначай оказался рядом, вооружившись двумя стаканами.