Фаворитка

Он еще не дошел до калитки, где охранник спрашивал пропуск, а его уже мутило от здешнего запаха. Все самые стойкие и отвратительные испарения, какие существуют в природе, смешались в один убийственный коктейль и пропитали даже камни на мостовой. Вслед за охранником Эдвин прошел через задний двор, затем – через какое-то помещение, где ожидали люди в кандалах, и оказался на просторном дворе с сооруженной в центре виселицей. От увиденного у него по спине побежал холодок, но присутствующим здесь зевакам не терпелось поскорее полюбоваться зрелищем.

Людей было немного и Эдвину нисколько не хотелось их рассматривать. Он кивнул лишь парочке аристократов, так или иначе участвовавших в процессе, и перевёл взгляд на серое, затянутое тучами небо.  О том, что заключенного вывели, но понял это по пробежавшему ропоту и сам перевел взгляд на возвышение, где торчала наводящая тошноту виселица.  Обычно приговорённого встречали плевками и криками, но такой узник невольно вызывал уважение – даже на эшафоте он стоял ровно, и его черноволосая голова была высоко поднята.

Офицер долго читал обвинение осипшим от простуды голосом, то и дело прерываясь и кашляя, но наконец и эта часть действа оказалась позади. К Дерику подошел священник, что-то прочитал из Библии, перекрестил и подал знак палачу. Двухметровый детина с лицом, закрытым маской, накинул графу петлю на шею, но не успел еще подбить его ноги, как тишину разрезал отчетливый женский крик.

Все разом оглянулись, пропуская к помосту неизвестную. Она быстрым движением сорвала с шеи шнурок и протянула палачу какой-то предмет и указала пальцем на осужденного:

– Я беру его!

Люди расступились, неизвестная, спотыкаясь, поднялась по ступенькам и остановилась возле Дерика.

– Шарлотта, что ты делаешь?! – граф был ошеломлен не меньше присутствующих.

– Использую свое последнее право! – прошептала она, покачнувшись, и схватилась за мужа.

Стоящий на мостках священник быстро перекинулся несколькими словами с офицером. Таких прецедентов в его практике еще не было, но он слышал о существующем законе. Любая женщина, будь то даже последняя шлюха, могла вытащить преступника из петли, предложив ему законный брак. В свою очередь он должен быть пообещать «завязать с преступной деятельностью и стать примерным семьянином»…Шарлотта смотрела на Дерика и ждала ответа, который должен был решить их судьбу.

– Скажи: «Беру ее!» – закричал кто-то из людей, стоящих у эшафота.

– Отпустите его!

– Отдайте его девчонке, чего уж там!

Толпа начала роптать, палач ожидал приказа, а Дерик молчал, глядя на жену, которая по-прежнему стояла рядом.

– Беру ее… – наконец произнес он, но голос как будто принадлежал не графу, а другому человеку. Лучше подумать обо всем потом, сейчас важно только одно – ему не придется болтаться на веревке ради забавы здешней публики.

Когда с шеи Дерика сняли петлю и подтолкнули в спину, он все еще не верил, что вырвался из лап смерти. Шарлотта спустилась с эшафота следом – кое-кто из женщин приветствовал ее, другие бросали вслед грязные шуточки, единственным, кто не мог промолвить ни слова был Эдвин. Произошедшее повергло его в шок. Шарлотта выбрала мужа, хотя он покушался на ее жизнь, предпочла уединенной жизни общество соперника! Но главное – теперь Дерик вернул все свои права! Эдвина захлестнуло безумное желание – броситься следом, схватить графиню за плечи и утащить с собой, пусть даже силой, если она будет сопротивляться. Он сделал непроизвольное движение, но ноги как будто приросли к земле – приблизиться к эшафоту было выше его сил. Оставалось только смотреть, как приговоренный к смерти покидает это злосчастное место, чтобы уйти живым и невредимым. В чем-то Дерик был прав – весь его род был не только сильным, но и везучим…

 Два часа спустя тюремные ворота отворились, выпуская узника, и первое, что увидел граф, была одинокая фигура жены, которая стояла, прислонившись к ограде. Она не двинулась с места и ждала, пока он подойдет и заговорит первым.

– Ваш поступок – самое безумное из всего, что мне доводилось видеть, Шарлотта, – проговорил он, глядя на нее сверху вниз и держась на расстоянии. – Объясните, зачем вы это сделали?

– Потому что я не хочу ваше смерти, а еще кроме вас никто не может мне помочь.

– Хорошо, что сейчас я не услышал слов о вашем глубоком раскаянье, – Дерик отвернулся и бросил прощальный взгляд на ворота. Ему хотелось как можно скорее уйти подальше от этого зловонного места, но он до сих пор не решил, как поступить с Шарлоттой.

– Так вы поможете мне?  Я не буду настаивать на своих правах матери, но мне нужно знать, что Артур жив! Позвольте мне увидеть сына!

Дерик ответил не сразу, он все еще изучающе смотрел на Шарлотту. По крайней мере сейчас она не лгала и в его душе шевельнулось что-то похожее на сочувствие.

– Не знаю, что вам сказать, сударыня, мне надо подумать! В любом случае сейчас это сделать невозможно, ребенок в безопасном месте.

– Слава богу… – она на мгновение прикрыла глаза – Когда и где мне вас найти?