Фаворитка для близнецов или любовь с двумя

Рука Джейкоба сжимала простыню с такой силой, что удивительно, как же ткань не разорвалась в клочья. Да и сам он… очень напряжен. И как я раньше не заметила?

Я смотрела в его красивое лицо, в яркие магические глаза и наслаждалась тем, какое пламя горит в глубине его зрачков. Пламя желания. И причина этому — я. Мои не самые ловкие, почти неуклюжие действия, моя рука, скользящая на его естестве. И тело.

Моя тело, которое он жадно осматривал, столь жадно, что я мне в какой-то момент стало казаться, будто Джейкоб и впрямь меня касается.

Но нет.

Он лишь с ужасающей силой сжимал простыни и невероятно спокойным голосом продолжал давать мне наставления:

— Не только ствол, погладь головку, но аккуратно. Обычно это самая чувствительная зона у мужчин. Но лучше, когда одновременно.

Одновременно? У меня рука обычного размера, чтобы такой член везде одновременно гладить!

Хотя… Я потянулась второй рукой: одной гладила головку, а второй — ствол. Кожа там на удивление нежное, да и чувствовать пульсирующее естество.

Внезапно команды оборвались, тяжелое дыхание и прикрытые глаза свидетельствовали о том, что Джейкоб полностью сосредоточен на том, что я делаю. Сосредоточен на своем удовольствии.

И это было… приятно. Приятно не только получать удовольствие, но и дарить его другому. Тому, кто очень старается для тебя и кому твои ощущения небезразличны.

Все-таки хорошо, что сложилось так как сложилось: Джейкоб и Даррен стали моими первыми мужчинами и провели по пути физической близости. Навряд ли бы тот же бывший жених подарил мне хоть десятую долю таких ощущений. И навряд ли я бы решилась ответить своему жениху тем же.

Сдавленный стон вырвался из Джейкоба, заставив меня почувствовать глупую и совершенно неуместную гордость. А следом за стоном последовал оргазм: полупрозрачная жидкость испачкала мою руку и живот Джейкоба. Сам Джейкоб запрокинул голову и тяжело дышал, словно ловя отголоски бывшего наслаждения.

Так, чем бы вытереть? Себя и его? Семя имеет свойство высыхать и, как нам объясняли, неприятно стягивать кожу. Однако вытирать не пришлось: Джейкоб провел рукой над своим животом, а после погладил мою руку, которая тут же стала чистой.

Магия, сплошная магия! Весь Джейкоб, кажется, состоит из магии, легких подтруниваний и завуалированной заботы. Вот и сейчас. Невозмутимо оделся, со смешком помог мне с платьем, поправил все магией и сказал:

— Что ж, пойдем. Пора тебя кое с кем важным познакомить.

Глава 8

Джейкоб отвел меня в гостиную, где нас, оказывается, уже ожидали.

Женщина, точно старше меня. Очень красивая: золотистые волосы, невероятно яркие синие миндалевидные глаза, прямой тонкий нос и пухлые губы. Высокая грудь, тонкая талия. Очень изящные руки.

Но привлекало в ней даже не эта внешность, которая могла заставить половину красавиц нашей страны почувствовать себя замухрышками, а удивительно величественная аура и изящные, отточенные, но в то же время естественные манеры. Она просто пила чай, а мне показалось, что я смотрю на картину. Да и ее платье

— Джейкоб, — женщина и не подумала встать в присутствии принца империи.

— Элизабет, ты наконец приехала, — сказал принц, не скрывая радости.

— Нахал, — отрезала женщина. — Я уже приехала, а ты не удосужился меня нормально встретить. Хорошо, что я взяла с собой Мэри, иначе мне бы даже чай приготовить было некому.

— Срочные дела, ничего не поделать, — развел руками Джейкоб.

— Паршивец. Словно по твоему довольному лицу я не могу понять, что у тебя там за дела были. Мало твой отец порол тебя в детстве.

— Да он меня ни разу и не порол, — заметил принц.

— Поэтому я и говорю, что мало. Ну, показывай.

Я стояла за Джейкобом, не решаясь и носа высунуть: если эта женщина его строит, то меня она одним словом на пол опрокинет.

— Оливия, Лив, наша фаворитка, — сказал Джейкоб, выпихивая меня вперед.

Я не слишком желала выходить из-за его спины, но и по-детски прятаться после того, как меня представили это женщине, не хотела. Легкий формальный поклон — я не хотела показаться грубиянкой.

— О, даже так, — сказал Элизабет, окидывая меня внимательным оценивающим взглядом. — Удивительно, но мне даже ругать тебя не за что.

— Оливия, а это Элизабет, фаворитка нашего с Дарреном отца.

Надо же, я была уверена, что эта женщина — родственница, ведь в это место не могли войти посторонние.

— Приятно познакомиться, Оливия, — сказала Элизабет, вставая с диванчика и делая уважительный поклон. — Без преувеличения. Действительно приятно. Ты или Даррен? Кто выбирал?

Тяжелый взгляд Элизабет остановился на Джейкобе.

— Я, — улыбнулся Джейкоб.

— Хороший мальчик, — кивнула женщина. — И плохой. Судя по всему, ты не удосужился рассказать Оливии о том, зачем я здесь? Как и важной роли фаворитки?

— Не успел…

— Мало тебя пороли, — повторилась Элизабет и повернулась ко мне: — Оливия, как думаете, зачем я здесь?

Затем, чтобы выпороть Джейкоба, которого мало пороли? Увы, озвучить эту мысль я не могла, хотя и очень хотелось. Слишком уж часто эта великолепная дама повторяла эту фразу.