Фаворитка императора

– Видит Бог, нет, – сказала Марианна, которая нашла, что ее собеседник слишком галантен для человека, у которого собираются занять крупную сумму.

Но Уврар уже продолжал:

– Я был на вашем выступлении в Фейдо. Ах!.. Какое чудо! Какой голос, какая грация, какая красота! Я не солгу, если скажу, что вы привели меня в восторг! Я был полностью очарован вами! Этот редкий тембр, такой волнующий, а лебединая шея и лепестки роз вместо губ, из которых бил волшебный фонтан звуков. Кто не был готов преклонить колени от восхищения? Я, например, хо…

– Вы слишком снисходительны, – оборвала его смущенная Марианна, начинавшая бояться, что банкир подтвердит свои слова действием и упадет перед нею на колени. – Прошу вас, однако, оставим в покое тот вечер… Он принес мне совершенно не то, чего я желала.

– О, несчастный случай с вами? Действительно, это было…

– Очень неприятно, и с тех пор вызвавшие его причины только умножились. Так что я прошу извинить меня, если я кажусь вам нетерпеливой и недостаточно учтивой, но я нуждаюсь в уверенности. Вы понимаете прекрасно, что только очень затруднительное положение, в которое я попала, вынудило меня обратиться за помощью.

– К другу… Другу верному и преданному! Надеюсь, вы не сомневаетесь в этом?

– Иначе я не была бы здесь! Итак, я могу рассчитывать на эту сумму… скажем, послезавтра?

– Безусловно. Вас устроит послезавтра пополудни?

– Нет, это невозможно. Я должна петь в Тюильри перед Их Величествами.

С трудом, но ей все-таки удалось произнести множественное число. Уврар кивнул с ханжеской улыбкой.

– Тогда послезавтра вечером, после приема? Я буду ждать вас у себя. У меня будет гораздо приятней, чем там. Мы сможем поболтать… лучше познакомиться!

С внезапно покрасневшими щеками Марианна резко встала, вырвав руки из цепких лап банкира. Ей вдруг стало ясно, на каких условиях Уврар согласится одолжить ей деньги. Дрожа от негодования, она воскликнула:

– Мне кажется, мы неправильно понимаем друг друга, господин Уврар. Дело идет о займе. Эти двадцать тысяч ливров я верну вам не позже чем через три месяца.

Любезная мина банкира сменилась недовольной гримасой. Он пожал плечами:

– Да кто вам говорит о займе? Подобная вам женщина может требовать все. Я дам вам гораздо больше, если вы пожелаете.

– Я не хочу больше, и соглашусь только на заем.

Банкир со вздохом встал и приблизился к молодой женщине, предусмотрительно отступившей к камину. Его голос, только что такой медоточивый, стал резким, а во взгляде зажегся недобрый огонек.

– Предоставьте дела мужчинам, моя дорогая, и просто согласитесь с тем, что вам предлагают от чистого сердца.

– За что?

– Но… за ничто… или за пустяк! Немножко… вашей дружбы, часок вашего присутствия, право полюбоваться вами, подышать одним воздухом…

Он снова протянул к ней жадные руки, готовые схватить или обнять. Над белоснежным галстуком желтое лицо банкира стало кирпично-красным, тогда как глаза его плотоядно впились в чудные полуоткрытые плечи. Дрожь отвращения сотрясла Марианну. Как она могла сделать такую глупость и обратиться к этому человеку с темным прошлым, недавно освобожденному из тюрьмы, куда его посадили в феврале за грязную аферу с мексиканскими пиастрами, совершенную в компании с голландцем Вандербергом? Это было чистое безумие!

– С тем, что вы требуете, – резко бросила она в отчаянной попытке запугать его, – я не могу согласиться, ибо Император не простит этого ни вам, ни мне. Вы что, не знаете, что я являюсь… императорской привилегией?

– Привилегии дорого оплачиваются, синьорина. Те, кто извлекает из них пользу, должны проникнуться этой истиной… и поступать таким образом, чтобы не перегнуть палку! Поскольку это произошло, поразмышляйте! Сегодня вы устали, заметно взволнованы. Безусловно, свадебные торжества должны причинить страдания… одной из привилегий?.. Но не забывайте, что послезавтра вечером двадцать тысяч ливров… или больше, – будут ждать вас у меня, если понадобится, то и всю ночь, и весь следующий день!

Не отвечая и даже не взглянув на него, Марианна повернулась и направилась к двери. Ее достоинство, ее высокомерие придали ей вид оскорбленной государыни, но в сердце царило отчаяние. Единственная возможность достать деньги утрачена, ибо никогда, ни при каких обстоятельствах она не согласится на условия Уврара. Она наивно полагала, что сможет получить заем под честное слово, но в очередной раз убедилась, что любая сделка с мужчинами приобретает своебразный оттенок, когда женщина молода и красива. «Я знаю с десяток жаждущих, которые дадут тебе столько за одну ночь любви», – сказала Фортюнэ. До какой степени м-м Гамелен посвящена в намерения Уврара? Не потому ли ей было сделано недостойное предложение, что той не удалось самой довести дело до конца? Но Марианна не решилась поверить, что подруга могла так хладнокровно толкнуть ее в отвратительную ловушку.

Ответ на заданный себе горький вопрос она получила, едва ступив на порог, услышав осторожный голос Уврара: