Фаворитка мятежного герцога

Анна поблагодарила девушку и вышла в сад. Спешить ей не хотелось. Она неторопливо брела по аллее, по которой проходила уже тысячу раз, и ей казалось, что она больше никогда не увидит этих аккуратно подстриженных деревьев, этих клумб и этих лебедей с красными клювами, проплывавших по пруду с гордым видом.

Анна оказалась в назначенном месте незадолго до полуночи. Села на скамью, облокотившись о мраморный парапет, повернулась к пруду и стала ждать.

На глаза наворачивались слёзы.

Она сидела так минут десять, прежде чем из темноты раздался лёгкий шорох. Анна повернулась на звук и увидела совсем рядом лицо Виктора.

– Что вы тут делаете? – спросила она устало.

– Я не хотел, чтобы вы оставалась одна.

– Вы нашли отличный способ защитить меня – показаться в моём обществе королю.

– Анна, я боялся за вас. И мы плохо расстались.

Анна вздохнула и собиралась ответить, но не успела – вдалеке послышался шорох гальки.

– Уйдите! – выдохнула она, но Виктор уже исчез.

Прошло ещё с полминуты, прежде чем из темноты показалась фигура короля. За ним, как обычно, шествовали двое гвардейцев.

Анна стиснула пальцы на камне и закусила губу. Ожидание было невыносимо.

– Я пришёл, – сообщил Генрих, останавливаясь у входа в беседку.

– Я удивлена, – Анна усмехнулась, – а эти, – она кивнула на стражу, – тоже будут слушать ваши откровения?

Король поколебался и кивнул.

– Идите, – сказал он негромко, – ждите за углом.

Анна молча ждала, пока гвардейцы удалятся. Только когда они исчезли во мраке, она подняла взгляд на короля.

– Так зачем вы пришли?

Сомнения накатили снова, но Анна мотнула головой, отгоняя ненужные мысли.

– Потому что вы всё-таки дороги мне.

Анна молчала.

– Дороги… как была дорога ваша мать. Я любил её… Но она была такой же, как вы. Слишком гордой. Слишком своенравной. Я дал ей и вашему отцу выбор: либо она отправится со мной, либо вы. Ваш отец… выбрал.

Анна скорее услышала, чем почувствовала, как ногти проскребли по парапету и впились в ладонь.

– Значит… я не была нужна ни им… ни вам…

Генрих какое-то время молчал.

– Вы были мне нужны, – сказал он, наконец, – как всё, что досталось мне от Элизабет.

Анна мотнула головой. Ей казалось, что последняя ниточка, державшая её на весу, оборвалась. Боли больше не было.

– Вы уничтожили меня только потому… – прошептала она, – что не смогли уничтожить её…

Анна замолкла.

– А моя сестра? – спросила она тихо. – Вам было мало?

– Кто вам сказал, что я собирался её убить?

– Я уже говорила, слухи…

– Слухи лгут. Она была нужна мне. Она была моей дочерью. В этом я почти уверен.

Анна покачала головой.

– Она была нужна вам. Она была нужна баронессе. Она была нужна… Виктору.

Анна горько улыбнулась.

– Что в ней такого, что она нужна всем…. А я никому?

Ответить Генрих не успел.

Вдалеке коротко свистнула тетива, и в грудь королю, пониже сердца, вошёл арбалетный болт. Генрих захрипел и осел на землю. Анна не двигалась.

За поворотом послышался топот ног и показалась стража. Оба гвардейца замерли, глядя на всё так же неподвижно сидящую на скамейке баронессу и упавшего на колени перед ней короля.

Анна закусила губу и вскинула на них взгляд.

– Вот и всё, – прошептала она. Анна встала и произнесла уже громче: – Я убила короля!

В ту же секунду тетива взвизгнула ещё раз, и ещё – два свиста слились в один, и два болта вошли в тела гвардейцев.

– Нет, не всё, – услышала Анна совсем рядом, и тут же её стиснули крепкие руки, – ты нужна мне. Ты. Нужна. Мне.

Анна не выдержала наконец, и слёзы полились сами собой.

– Я видела… – прошептала она.

– Ты нужна мне, Анна. Можешь не верить – это не важно. Ты всё равно будешь со мной, как я и обещал. У нас впереди вся жизнь, чтобы ты, наконец, поверила.

Эпилог

Лето вышло дождливым, как и опасалась Анна – но дождь был тёплым и приносил незнакомое дыхание свежести.

Во дворце полным ходом шли перестройки. Новая королева разогнала добрую половину придворных, приблизил тех, кто раньше был в опале, и для нового окружения вовсю возводились новые флигели, разбивались новые парки, устраивались клумбы.

Снова была приближена Лизавета Бомон, получившая личный титул герцогини – хотя муж её так и остался бароном Бомон.

Анна видела мать, вернувшуюся ко двору, всего раз. Они улыбнулись друг другу и разошлись, – Анне нечего было сказать матери, а Лизавете – дочери.

Последнюю всё более тяготил двор. С грустью вспоминала она те несколько дней, что провела в крепости Ле Фонт Кросс. Яркое солнце, светившее над северным побережьем, и холодные ветра, обжигавшие кожу.

Днём она по-прежнему сидела в своей беседке, рассматривая лебедей, и всё отчётливее понимала, что однажды это место её задушит.

Анна опустила взгляд на книгу, в которой успела прочитать лишь пару страниц. Затем на часы. Стрелки показывали всего лишь половину второго, а в парке уже становилось душно.

– Ты готова? – прохладные руки легли ей на плечи, чуть задевая шею.

Анна повернула голову и улыбнулась одним краешком губ.

– Ты думаешь, это хорошая идея?

– Не самое лучшее время отступать.

Продолжая улыбаться, Анна кивнула, захлопнула книгу и встала.