Фавориты Фортуны

– Но этот дом записан на твое имя, мама. Поскольку все Котты – за Суллу, он должен остаться твоим, – сказал Цезарь. – Я могу потерять свою землю. Но по крайней мере, так как я – flamen Dialis, государство будет платить мне жалованье, а на Форуме у меня Государственный дом. Я думаю, Циннилла потеряет свое приданое.

– А родственники Цинны потеряют все, – сказала Юлия и вздохнула. – Сулла хочет покончить с оппозицией.

– А что с Аннией? И старшей дочерью, Корнелией Цинной? – спросила Аврелия. – Мне никогда не нравилась Анния. Она была плохой матерью для моей маленькой Цинниллы. Она неприлично быстро снова вышла замуж после смерти Цинны. Поэтому, смею сказать, она не пропадет.

– Ты права. Она достаточно давно жена Пупия Пизона Фругия, чтобы считаться женой именно Пупия, а не Цинны, – сказала Юлия. – Я многое узнала от Долабеллы, он с удовольствием рассказал мне, кто еще пострадает. Бедная Корнелия Цинна считается принадлежавшей к семье Гнея Агенобарба. Конечно, она потеряла свой дом, а Анния отказалась принять ее. Вероятно, она живет со старой теткой-весталкой на Задней улице.

– Как же я рада, что обе мои девочки замужем за нейтралами! – воскликнула Аврелия.

– У меня тоже есть новости, – заговорил Цезарь, чтобы отвлечь внимание женщин от их невзгод.

– Какие?

– Наверное, Лепид это предчувствовал. Вчера он развелся со своей женой, дочерью Сатурнина, Апулеей.

– О, это ужасно! – воскликнула Юлия. – Я еще могу понять, почему те, кто выступал против Суллы, должны быть теперь наказаны, но для чего должны страдать их дети и дети их детей? Вся эта суматоха с Сатурнином случилась так давно! Сулле наплевать на Сатурнина. Напрасно Лепид так поступил с ней. Она ведь родила ему троих замечательных сыновей!

– Больше она никого не родит, – сказал Цезарь. – Она легла в горячую ванну и перерезала себе вены. Так что теперь Лепид бегает по городу и проливает потоки слез от горя. Тьфу!

– Но ведь он всегда был таким, – презрительно фыркнула Аврелия. – Не отрицаю, в мире должно найтись место и для слабых людей, но беда Марка Эмилия Лепида в том, что он искренне считает себя настоящим мужчиной.

– Бедный Лепид! – вздохнула Юлия.

– Бедная Апулея, – довольно сухо промолвила Муция Терция.

* * *

Теперь, после того, что рассказал им Котта, появилось нечто вроде уверенности в том, что Цезари не будут поименованы в списках. При шестистах югерах земли в Бовиллах у Цезаря останется сенаторский ценз. «Нет, меня не беспокоит ценз сенатора», – думал он, с кривой улыбкой наблюдая, как сыплется сухим водопадом снег из светового колодца. Flamen Dialis автоматически становился членом Сената.

Пока он любовался внезапным приходом зимы, его мать следила за ним.