Фавориты Фортуны

– Шесть тысяч шестьсот пленных подсказали мне эту идею. Расстояние между Капуей и Римом – сто тридцать две мили, каждая миля – пять тысяч футов. В сумме получаем шестьсот шестьдесят тысяч футов. Делим на шесть тысяч шестьсот – получаем расстояние в сто футов. Я намерен распять этих мятежников на дороге между Капуей и Римом через каждые сто футов. Они будут висеть на крестах, пока не сгниют до костей.

Цезарь глубоко вдохнул.

– Ужасное зрелище.

– У меня один вопрос, – сказал Красс, наморщив свой обычно гладкий лоб. – Как ты думаешь, ставить кресты с одной стороны дороги или с обеих?

– С одной, – мгновенно ответил Цезарь. – Определенно с одной стороны дороги. То есть если ты имеешь в виду Аппиеву, а не Латинскую дорогу.

– Да, это должна быть Аппиева дорога. Прямая как стрела на несколько миль, и не так много холмов.

– Тогда на одной стороне дороги. Это будет лучше смотреться. – Цезарь улыбнулся. – Что касается распятия, у меня есть некоторый опыт.

– Я слышал об этом, – серьезно ответил Красс. – Но я не мог поручить тебе это дело. Им не должен заниматься военный трибун. Он – выбранный магистрат. По праву это должен выполнить praefectus fabrum.

Поскольку praefectus fabrum – человек, который отвечал за материально-техническое обеспечение армии, – был собственным вольноотпущенником Красса и хорошо справлялся со своей работой, ни Цезарь, ни Красс не сомневались: все будет проделано как надо.

* * *

Таким образом, в конце июня, когда Красс, его легаты и военные трибуны – избранные и назначенные им самим – ехали из Капуи, сопровождаемые одной когортой пехоты, левая сторона древней и великолепной Аппиевой дороги была окаймлена крестами. Через каждые сто футов на кресте висел человек, привязанный веревками в локтях и ниже колен. Красс не был добрым. Шесть тысяч шестьсот пленников умирали медленно, стон стоял от Капуи до самых Капенских ворот Рима.

Кто-то приходил поглазеть. Кто-то приводил непокорного слугу – показать тому дело рук Красса, чтобы несчастный понял: хозяин имеет право так поступить с рабом. Но многие при виде креста сразу отворачивались и уходили, а те, кто был вынужден идти по Аппиевой дороге, радовались тому, что кресты украшали только одну обочину. Поскольку с расстояния вид на массовое распятие был менее жутким, популярным местом для тех, кто жил в Риме и хотел посмотреть на кресты, стали Сервиевы стены по обе стороны Капенских ворот. Видимость открывалась на несколько миль, но лиц умирающих нельзя было различить.

Они висели там восемнадцать месяцев, медленно разлагаясь до костей, ибо Красс не разрешал их снимать до последнего дня своего консульства.

«Определенно, – с удивлением думал Цезарь, – ни одна военная кампания во всей истории Рима не проходила так гладко, так аккуратно, так законченно: она началась с казни каждого десятого и закончилась массовым распятием».

ЧАСТЬ VIII МАЙ 71 г. до Р. X. – МАРТ 69 г. до Р. X

Когда Гней Помпей Магн дошел до границы на реке Рубикон, он не остановил армию. Та часть Галльской земли, которой он владел, находилась в Италии, и он пойдет в Италию, что бы ни говорили законы Суллы. Его люди соскучились по своим домам. Большинство из них были ветеранами из Пицена и Умбрии. Возле галльского города Сена Помпей разместил их в большом лагере и приказал не расходиться без разрешения трибуна, а сам по Фламиниевой дороге с когортой пехотинцев продолжил путь в Рим.

Ответ пришел вскоре после того, как он начал долгий переход из Нарбона и дальше, через Альпы. И тогда он поразился своей беспросветной глупости. Трижды он получал специальное назначение: один раз от Суллы, дважды от Сената. Два раза как претор, один – как проконсул. Помпей знал, что он, несомненно, был Первым Человеком в Риме. Но он также не сомневался в том, что никто из влиятельных лиц никогда не признает подобного факта. Значит, ему нужно доказать это. И единственный способ добиться своего – это успех, настолько потрясающий в своей дерзости и до такой степени неконституционный, что после этого все будут просто вынуждены дать ему заслуженный титул Первого Человека в Риме.

Он, все еще всадник, заставит Сенат сделать его консулом.