Фавориты – «темные лошадки» русской истории. От Малюты Скуратова до Лаврентия Берии

Упразднение опричнины было проделано в московских традициях. Иван Грозный велел забыть самое слово «опричнина», а тех, кто станет утверждать, будто такое учреждение было в истории государства Московского, постановил бить нещадно. Этот нелепый указ самого свирепого русского царя знаменателен своей полной беспомощностью. Он свидетельствует также, что Иван Грозный был недоволен опричниной и теперь стыдился даже того, что подобное установление было им заведено в Российском государстве.

Скуратов становился одним из царских воевод. Нет, конечно, не просто одним из воевод, а наиболее приближенным к государю. И по-прежнему Иван Грозный планировал поручать Скуратову расследование самых важных государственных преступлений. То есть с роспуском опричнины система тайного сыска никуда не делась. Но Скуратову почти не довелось больше служить своему покровителю. Такое впечатление, будто с упразднением опричнины, проведенном не без его активного содействия, Скуратова покинула удача.

Гибель Скуратова. Месть за него царя

Зимой 1572/73 года военные действия в Ливонии шли своим чередом. Войско Ивана Грозного начало очередной поход, намереваясь выбить наконец из Ливонии поляков и шведов. Есть сведения, что противник не ожидал зимнего похода, еще более неожиданным для него оказалось его направление.

В результате войско русских подступило к замку Вейсенштейн (ныне Пайде в Эстонии). Он оборонялся небольшой группой шведских солдат, которым посильную помощь могли оказать разве что мирные горожане да местные крестьяне, укрывшиеся за стенами замка.

Несмотря на столь фантастическое неравенство сил, шведы отвергли ультиматум о сдаче. Они надеялись продержаться до прибытия на помощь крупного отряда своих соотечественников с артиллерией. Пять тысяч против 80 тысяч – вот такое соотношение сил уже было вполне удовлетворительно для шведской армии. Уступая в 16 раз русским в численности, они вполне компенсировали это неравенство своим воинским искусством. Но на этот раз помощь не пришла. Пушечный наряд шведов застрял в болотах. Да и поздно шведское командование узнало о том, что Иван Грозный движется к Вейсенштейну.

Неделю превосходящие числом русские осаждали шведов, проделывая пушечными ядрами бреши в стенах. Наконец 1 января они пошли на приступ стен. По-видимому, при таком неравенстве сил это можно было сделать еще в первый день – все равно где-нибудь да прорвались бы. Но даже и теперь русские умудрились понести большие потери. И самая первая потеря стала самой горестной для царя.

Современные историки при всей своей неприязни к Скуратову признают, что он погиб как герой. Он первый взобрался по приставной лестнице на стену и увлек за собой других ратников. Тут его и сразила неприятельская пуля. Жизненный путь странного человека, совмещавшего в себе таланты следователя-контрразведчика и военачальника с изощренной жестокостью, оборвался.

Иван Грозный страшно рассвирепел, видя смерть своего любимца. Царь приказал не щадить никого, кто попадется на улицах Вейсенштейна. Убивали всех жителей от мала до велика, грабили дома, насиловали женщин.

Воины точно исполнили царский приказ. Начальника гарнизона Ганса Боя с несколькими офицерами взяли в плен, для удовольствия царя привязали к кольям и живьем зажарили на медленном огне. Уцелело лишь несколько крестьян, которые вовсю кричали, что они – подданные Иванова союзника, герцога Магнуса, которого Иван Грозный провозгласил королем Ливонии в 1570 году, и им поверили. От них история и узнала подробности резни в Вейсенштейне.

Справив кровавую тризну по ближайшему соратнику, Иван Грозный, удрученный его смертью, прекратил поход. Он отправил гроб с телом Скуратова на родину и сам пешком провожал его до самого Новгорода.

Потомство. Наследие

Захоронение Малюты Скуратова не сохранилось. Есть две версии, где он был погребен. Согласно одной (признанной почти всеми исследователями времен Грозного), его отпели и предали земле в Иосифо-Волоколамском монастыре, рядом с могилой отца, который, как мы уже говорили, был вкладчиком этой обители. По другой версии, Скуратов был захоронен в Москве, в церкви святого Антипия на Колымажном дворе.