Фаза ингибиторов

Однако тех, кто уже находился здесь, не так-то легко было отпугнуть. Теряя конечности и куски панцирей, они снова и снова набрасывались на скафандр. Я упорно не позволял себе прибегать к более смертоносным методам убеждения. Если пустить в ход высокоэнергетическое оружие, как избежать случайных повреждений, которые оно способно причинить кораблю? Возможно, они сыграют роковую роль, когда корабль погрузится глубже.

– Сколько еще?

– Около двадцати процентов информации уже передано на «Косу».

– Нельзя ли побыстрее?

– Откуда мне знать, Клавэйн?

– Просто спросил.

– От твоего вопроса никакой пользы. Я делаю все, что могу, но процесс идет крайне медленно. Самое узкое место – скафандр, а не связь между моим разумом и разумом леди Арэх.

– Тогда у меня есть предложение.

Наступила долгая пауза.

– Какое?

– Мы в любом случае погибнем, Сидра. Вряд ли кто-то из нас в этом сомневается. И даже если бы я считал, что у «Косы» есть шанс проникнуть в эти глубины, чтобы нас спасти, то не позволил бы подвергнуть риску Пинки и леди Арэх.

– Я согласна, – последовал после некоторого размышления ответ. – Мы и так слишком многого от них потребовали. Что бы ни случилось, здесь наша могила.

– Значит, вопрос не в том, умрем ли мы…

– …Но в том, какую пользу может принести наша смерть.

Снова пауза.

– Сколько, по-твоему, мы смогли бы прожить без скафандра, Сидра?

– Очень недолго. И это было бы крайне неприятное времяпрепровождение.

– А точнее?

– Минуты четыре, от силы пять.

– Но зато исчезло бы узкое место. Особенно если…

– Особенно если сумеем установить прямую физическую связь между кораблем гнездостроителей и нашим разумом… и нас не будет замедлять скафандр.

– Так и нужно сделать, Сидра. Чем быстрее, тем лучше.

Из стратегических точек в полу появлялись новые выросты. Возле них собирались гнездостроители – те, кого не вывели из строя окончательно. Они срывали с мясистых корон похожие на плоды утолщения и соединяли их, образуя нечто более крупное.

– Клавэйн, ты понимаешь, что пути назад уже не будет? Когда нас коснется чужой воздух, я применю блокировку боли и вообще сделаю все, чтобы его можно было терпеть. Но это не сделает нашу смерть намного приятнее.

– Сидра, думаю, она все-таки будет легче, чем у многих других. Что насчет того, кто у нас внутри?

– Меня всегда интересовало, как давно ты об этом знаешь. – В ее голосе послышалась насмешка.

– Дольше, чем ты думаешь. Но не так давно, как следовало бы. Скажу тебе вот что: ты никогда мне не лгала. Я спросил тебя, не устройство ли это жизнеобеспечения, и ты ответила правдиво. Моя ошибка в том, что я решил: это устройство обеспечивает твою жизнь.

– Ты бы верил мне, зная, что я ношу в груди инопланетянина? Слизняка?

– Думаю, со временем я бы понял.

– Врешь.

– Ладно, убедила. Но я пытался.

Гнездостроители между тем собирались вокруг нас. Нечто крупное, сложенное из утолщений, теперь блестело и пульсировало, имея множество прожилок. Существа применили против нас несколько видов оружия. Некоторые отростки выплевывали голубой огонь, нечто вроде жидкой плазмы, – соприкоснувшись со скафандром, она начинала перемещаться, подобно амебе. Там, где плазма проползала, оставалась пузырящаяся дыра, с которой не справлялись программы самовосстановления. Другие выделяли нечто вроде кислоты, прожигая в броне глубокие борозды. Одновременно гнездостроители работали конечностями: кусали и хватали. Оружие скафандра продолжало действовать, и мы позволили ему превысить ранее установленный порог, хотя и не намного.

Вдруг наступил перерыв. Везде валялись тела, конечности и горелые скорлупки. Оставшиеся гнездостроители кружили, шатаясь и хромая, будто обдумывая следующий ход. Вскоре они решат повредить или уничтожить терминал, если это им по силам. Возможно, они боятся повредить корабль, но нельзя исключать, что даже такой исход могут вскоре счесть приемлемым.

Пора.

– Открывай скафандр.

– Мы уверены?

– Да, мы уверены. Давай, пока есть возможность.

Последовала соответствующая команда. Скафандру, естественно, требовалось сверхчеловеческое убеждение, чтобы он согласился отдать своего обитателя на милость атмосферы, несовместимой с жизнью. Но мы весьма успешно освоили методы сверхчеловеческого убеждения. Все наши разногласия были забыты; как мы и обещали леди Арэх, осталось только единодушие.

Я снова стала Воином-Сидрой.

Нечто в моей груди сбросило все слои защиты, которыми оно себя добровольно окружило. Когда сломалась последняя из печатей, осталось только отшвырнуть прочь легкую завесу из мышц, костей и кожи – всего лишь одноразовую, ничего не значащую человеческую живую ткань. Как я и предполагала, ощущения, пока слизняк продирался наружу из моей груди, чтобы соединиться с кораблем гнездостроителей, нельзя было назвать приятными, но все могло оказаться намного хуже.

Голос, возможно принадлежавший мне, задал последний вопрос:

– Ты получила образец, леди Арэх?

– Да. Передача завершена. Идет сверка контрольных сумм. Я сразу же ввожу образец в прототип. Если что-то пошло не так, если где-то ошибка, то, полагаю, мы очень скоро об этом узнаем.