ФБР. Правдивая история

«Настоящий взрыв бомбы, — записал в своем новом дневнике вице-президент Джордж Буш 22 ноября после разговора с министром юстиции Мизом. — Это вызовет большой шум… Президент попросил нас помалкивать, и сейчас именно это и происходит»[587].

Молчание длилось еще три дня. Миз выступил с коротким публичным заявлением 25 ноября, сказав, что ракеты были проданы, а деньги получены.

Через несколько часов агенты ФБР уже обыскивали кабинет Оливера Норта. Из мешка с особо секретными документами, подлежащего сожжению при угрозе захвата, они вытащили документ — тщательно сфальсифицированный отчет о финансовой поддержке контрас, который в качестве тайных показаний был передан конгрессу. Они обработали его и нашли отпечатки пальцев начальника секретной службы ЦРУ Клера Джорджа. Так началось шестилетнее расследование, добравшееся до высших кругов американского военного и разведывательного истеблишмента — самое политически рискованное дело, с которым столкнулось Бюро со времен Уотергейта.

Агенты ФБР быстро опросили вице-президента Буша, министра юстиции Миза, ближайших помощников президента в Белом доме и руководителей ЦРУ. Горстка агентов, работая в обстановке чрезвычайной секретности, быстро обнаружила самую важную улику в этом деле: 5 тысяч компьютерных сообщений, переданных между адмиралом Пойндекстером, полковником Нортом и штабом Совета национальной безопасности. Проявляя чудеса самоотверженности, агенты ФБР возвратили и восстановили вспомогательные записи внутренней электронной почты Белого дома, в которых были зафиксированы продажи оружия и переключение финансовых средств.

Улики, добытые ФБР, также вынудили президента Соединенных Штатов сделать удивительное признание.

«На протяжении последних трех месяцев я молчал по поводу откровений в отношении Ирана, — сказал Рейган в телеобращении к нации 4 марта 1987 года. — И вы, наверное, думали: «Так почему же он не рассказывает нам, что происходит? Почему он просто не поговорит с нами, как он делал раньше, когда перед нами вставали беды или трагедии?» Другие из вас, полагаю, думали так: «Что это он делает, прячась в Белом доме?»

Что ж, причина того, что я не обратился к вам раньше, такова: вы заслуживаете правды, — сказал президент. — Я заплатил за свое молчание. Несколько месяцев назад я сказал американскому народу, что не торгую оружием ради заложников. Мое сердце и мои самые лучшие намерения по-прежнему говорят мне, что это так. Но факты и улики говорят мне, что все иначе».

Факты и улики показывали, что самые высокопоставленные офицеры ЦРУ и Совета национальной безопасности сотрудничали с замечательной бандой мошенников при выполнении распоряжений Рейгана. Они совершили или попустительствовали впечатляющим актам безрассудства в сделках «оружие ради заложников». Президент нарушил свой конституциональный долг честно исполнять законы Соединенных Штатов.

Рейган завершил свою речь заявлением о том, что он надеется вернуть себе необходимое доверие своей администрации. Он предложил кандидатуру директора ФБР Уильяма Уэбстера на пост следующего директора Центрального разведывательного управления. Уэбстер был «человеком с безукоризненной репутацией, — сказал президент. — Он понимает значение выражения «власть закона». Казалось, этот выбор был разумным: конгресс и независимый совет изучали высших офицеров ЦРУ, а три десятка агентов ФБР, вооруженные повестками в суд, пролистывали тысячи совершенно секретных досье в поисках улик лжесвидетельства и препятствия правосудию. Независимый совет пришел к выводу, что президент Рейган, министр обороны, директор Центрального разведывательного управления и их помощники обходили или нарушали закон. Но президент Джордж Буш в конечном итоге помиловал всех, кому были предъявлены уголовные обвинения, включая руководителя секретных операций ЦРУ Клера Джорджа и руководителя отдела контртеррористических операций Дуэйна Кларриджа.

Он поступил так, как Рональд Рейган, оправдавший Марка Фельта и Эда Миллера. Он позволил национальной безопасности превзойти власть закона.

Появление судьи Уэбстера тем не менее было концом эры в ЦРУ. «Мы, вероятно, могли бы побороть самомнение Уэбстера, преодолеть отсутствие у него опыта работы в иностранных делах, его взгляд на будущее мира, присущий жителю небольшого американского города, — размышлял Кларридж. — Что мы не могли побороть, так это то, что он был юристом. Все его обучение как юриста и судьи состояло в том, что нельзя делать незаконные вещи. Он так и не смог примириться с тем, что именно это и делает ЦРУ, когда действует за границей. Мы нарушаем законы других стран. Так мы собираем информацию. И поэтому мы в деле»[588].

Кларридж и его коллеги по ЦРУ восстали против Уэбстера. Они понимали, что он не ухватывает сути секретных операций. Преемник Уэбстера в ФБР столкнулся почти с такими же проблемами.