Федералист

Пойду дальше и скажу: билли о правах в требуемом смысле и размахе не только не нужны в предложенной конституции, но даже опасны. В них будут различные исключения о непредоставлении прав, и именно по этой причине они дают благовидный предлог претендовать на большее, чем предоставлено. Зачем декларировать: что-то нельзя сделать, когда нет права делать? Зачем, например, говорить, что свобода печати не будет ограничена, когда не дано права вводить ограничения. Я не буду утверждать, что такое положение обеспечивает право регулирования, но оно, очевидно, предоставит лицам, склонным к узурпации, реальный повод для претензий на эту власть. С мнимой обоснованностью они станут настаивать, что конституцию не следует перегружать абсурдом – принимать меры против злоупотребления полномочиями, которые не даны, и что положение против ограничения свободы печати ясно указывает, что должные правила об этом надлежит вверить национальному правительству. Вот пример, какой простор откроет потакание безрассудному рвению в пользу биллей [c.554] о правах для самого различного использования доктрины конструктивных прав.

По поводу свободы печати наговорено так много, что решусь добавить только два замечания. Во-первых, надо сказать, что в отношении этого нет ни звука в конституции нашего штата, и далее: все сказанное о ней в конституции любого другого штата – бессмыслица. Что означает декларация “свобода печати будет неприкосновенна”? Что означает свобода печати? Кто способен дать ей такое определение, которое не оставило бы широчайших возможностей для уклонений? Я утверждаю, что это неисполнимо, а отсюда заключаю: какие бы прекрасные декларации на сей счет ни включались в любую конституцию, безопасность печати должна целиком зависеть от общественного мнения, от общего настроя народа и правительства6. Прежде всего в этом, как указывалось по другому случаю, мы должны искать единственное солидное основание для всех наших прав.

Остается привести еще одну точку зрения, чтобы закончить с этим вопросом. Выслушав все заявления, мы можем заключить: сама конституция в любом рациональном смысле и для любых полезных целей [c.555] является биллем о правах. Несколько биллей о правах в Великобритании в совокупности и составляют ее конституцию, следовательно, конституция каждого штата является его биллем о правах. Предлагаемая конституция в случае принятия явится биллем о правах Союза. Разве не является целью билля о правах провозглашение и определение политических привилегий граждан в структуре и администрации правления? Это и сделано самым вдумчивым и точным образом в плане конвента, включая различные меры предосторожности в интересах общественной безопасности, которых нет и в помине ни в одной из конституций штатов. Разве другая цель билля о правах – не указание определенных иммунитетов и способов действия в отношении личных и частных дел? Как мы видели, и этому уделено внимание по разным поводам в предложенном плане. Обращаясь, следовательно, к существу значения билля о правах, абсурдно утверждать, что его нет в работе конвента. Возможно, там не пошли достаточно далеко в этом отношении, хотя нелегко далось и то, что сделано; однако никак нельзя утверждать, что этого нет совсем. Разумеется, несущественно, в какой форме декларируются права граждан, если они предусмотрены в любой части документа, учреждающего правительство. Многое из сказанного покоится всего-навсего на словесных и номинальных различиях, абсолютно чуждых существу дела.

Выдвинуто еще одно возражение, которое из-за частоты повторения, надо думать, приобретает следующий характер – неуместно (заявляют возражающие) даровать предложенные громадные права национальному правительству, ибо его местоположение по необходимости далеко от многих штатов и избиратели не смогут получить должных сведений о поведении своих представителей. Этот аргумент если и доказывает что-либо, то только одно – вообще не должно быть общего правительства. Права, принадлежащие Союзу, с чем, по-видимому, согласны все, нельзя надежно вверять органу, не находящемуся под тщательным контролем. Это возражение по основательным причинам на деле слабо обосновано. В большинстве аргументы касательно расстояний страдают иллюзиями. Каковы источники информации, на основе которых население округа [c.556] Монтгомери7 должно составить представление о поведении своих представителей в законодательном собрании штата? Личные наблюдения бесполезны. Это дело местных граждан. Население, следовательно, должно полагаться на информацию доверенных умных людей – а как этим людям добыть информацию? Очевидно, из наблюдения за общественными мерами, из общественных публикаций, из переписки со своими представителями и другими лицами, проживающими там, где работает законодательное собрание. Это применимо не только к округу Монтгомери, но и ко всем другим округам, отстоящим на значительном расстоянии от местопребывания правительства.