Федеральный наемник

Но пока идти туда было еще рано, я решил где-нибудь посидеть, покурить, подумать о том, что же делать дальше. Мне хотелось отыскать какое-нибудь тихое и уютное местечко, где бы я мог, не привлекая ничье внимание, провести час-другой. В его поисках я зашел во двор большого дома.

Двор оказался прекрасно обухоженным, его даже украшала какая-то не совсем понятная скульптурная композиция. И главное он был почти пуст. Я отыскал свободную скамейку в укромном месте. Погода была замечательная, солнце светило, но не обжигало, легкий ветерок обдувал лицо, словно веер. Я сел и закрыл глаза, наслаждаясь ласками лета. Все же при всех минусах нынешней моей ситуации есть один гигантский плюс — я на свободе! Лишь тот, кому довелось ее потерять, способен понять, какое это счастье — обрести ее снова.

Незаметно для себя я погрузился в дремотное состояние. Какие-то неясные звуки доносились до моего сознания, но оно хотя и фиксировало их, погруженное в сладостную негу полусна ни на что не реагировало.

Внезапно я очнулся, так как мне показалось, что кто-то больно ударил меня по бедру. Еще не понимая, снится ли мне это или происходит на самом деле, я открыл глаза. Рядом со мной по обе стороны сидели двое мужчин, еще трое окружали меня стоя. При этом все они внимательно наблюдали за мной, как слуги за падишахом.

— Проснулся, дорогой? — спросил тот, что сидел справа от меня. — Как спалось?

Я подтянулся на скамейке и заметил, что это мое телодвижение не осталось не замеченным — все дружно двинулись ко мне, подойдя почти вплотную.

— Кто вы такие и чего вам надо? — спросил я.

— Тихо, — сказал тот, что был справа от меня, — только не шуми, дорогой. Нам ты нужен. Больно уж ты нам всем нравишься. И больше ничего.

Только сейчас до меня дошло, что все, кто меня окружают, пришельцы с Кавказа. Учитывая же некоторые моменты моей биографии, такая встреча могла для меня закончиться весьма печально. Я вспомнил взгляд на своей спине; теперь ясно, кто за мной следил.

— Идите-ка, ребятки по своим делам и оставьте меня в покое, — проговорил я.

— Послушай, друг, с тобой желает поговорить один очень уважаемый человек. Это очень большая честь. Если он приглашает к себе, то ему никто не отказывает. Мы должны сейчас отправиться к этому важному господину. Давай вставай и пойдем. Только прошу, веди себя спокойно, мои джигиты не любят когда-нибудь не выполняет их приказов. Ты все понял теперь?

Но единственное, что я понял из этого монолога кавказца, что мне угрожает большая опасность. Во все же разговоры про какого-то человека, охваченного страстным желанием побеседовать со мной, я не верил, это примитивный прием, чтобы заставить меня вести себя спокойно, позволить им без проблем привезти меня в какое-нибудь уединенное место на заклание. Ну уж нет, этого они от меня не дождутся.

— Вставай, — негромко, но повелительно скомандовал тот, что был справа.

По-видимому, он был главный у всей этой кампании. Одновременно я почувствовал как с левой стороны стал царапать мой бок нож. После того, как в дело пошел нож, я уже не сомневался, что меня собираются убить. Я оглядел диспозицию, но ничего хорошего для себя не увидел; кавказцы окружили меня так плотно, что не оставили никакой лазейки для отступления. И все же я не собирался без сопротивления отдавать себя, словно жертвенный баран, на заклание, как никак я все же офицер, ну бывший. И все же даже бывшему офицеру не гоже мне сдаваться без боя.

Я встал, затем резко опустился вниз, схватившись за колено и состроив болевую гримасу. Кавказцы, удивленные моим поведением, молча наблюдали мной. Это мне и было надо. Внезапно я схватил их предводителя за ногу и резко дернул на себя. Тот упал. Я выпрямился и ударом кулаком в скулу отбросил другого. Третий отлетел от меня, наткнувшись на мою ступню, которая врезалась ему в грудь. Теперь мне казалось, что я добился своей цели, проложил себе дорогу для бегства. Но в это самое мгновение сзади на меня набросился противник, я попытался его сбросить со своей спины, но он оказался очень сильным. Несколько секунд мы безрезультатно боролись, но затем на меня налетели еще двое. Общими усилиями они повалили меня на землю и сдавили горло. Еще одно движение с их стороны и у был бы просто задушен.

Надо мной наклонился их предводитель; после падения его светлые дорогие брюки были испещрены черными полосами и пятнами. Я видел, что эта грязь на одежде приводит его буквально в бешенство. Несколько мгновений он смотрел мне в лицо, затем плюнул и больно ударил острым носком своих щтиблет по моей коленной чашечке.

Бить он умел, и я не смог сдержать стон.

— Заткнись, ублюдок, — прошипел он. — Иначе тебе будет очень плохо. Тащите его в машину, — сказал он своим подручным.

Машины ждала кавказцев совсем рядом. Они втащили меня в одну из них, бросили, словно авоську, на заднее сиденье, плотно зажав меня своими крепкими телами с двух сторон так что я практически не мог пошевелиться.