Федюнинский

Командарм решил: не прекращая боевых действий в течение ночи, к исходу 24.8.42. правым флангом ударной группы Армии в составе 3-й гв. мед, 161-й тбр, 19-й сд, 28-й и 40-й сбр выйти на рубеж ВЫХОДОВО, ДЯТЕЛКИ, БОЛ. ПОЛОЗОВО, БУРИНОВО, САМУЙЛОВО, отм. 254,2, выйдя (неразборчиво) 1-й гв. сд в р-не РУ ГАТИ НО, КНЯЖЕЕ, СТАРОСЕЛЬЕ».

Потери ударной группировки в тот день снова были большими: 91 человек убит, 390 — ранено, 42 — выбыли из строя по причине болезни.

Каждый новый день наступления уносил батальон.

В состав ударной группировки Федюнинский ввел новые соединения. Одновременно те, которые были сильно истощены и выбиты в предыдущих боях, отвел во второй эшелон, на отдых и пополнение.

Перед Самуйловым снова начались болота. Танки в бой не пошли. Немцы подвели резервы и начали контратаковать. 24 августа применили реактивные минометы. Ударная группировка 5-й армии топталась перед этим крупным опорным пунктом, но так и не смогла его взять. Оборону здесь держал 39-й танковый корпус 9-й армии генерала Модели.

В начале сентября Жуков вновь усилил гжатское направление, перебросив сюда 6-й танковый и 8-й гвардейский стрелковый корпуса. Битва в ржевских лесах и болотах возобновилась с прежней яростью. Однако успеха добиться не удалось. Неделю спустя такое же массированное наступление с привлечением резервов было предпринято на Ржев основной ударной группировкой, но оно закончилось тем, что войска после нескольких суток жестокой бойни вынуждены были вернуться на исходные.

Положение Западного фронта осложнялось тем, что в эти же дни немцы при поддержке крупных танковых соединений и авиации атаковали Сухиничи с последующим выходом на Калугу. Неимоверными усилиями войск, постоянной перегруппировкой ограниченных ударных сил Западному фронту удалось погасить удар на своем левом фланге и стабилизировать обстановку. Генерал Гальдер в своем дневнике еще 22 августа вынужден был сделать следующую запись: «Наступление по плану “Смерч” из разряда решающих переводится в категорию сковывающих. Уже понимают, что достигнуть ничего не удастся, но думают, что нельзя отказываться от сковывания здесь крупных сил противника»[42].

Таким образом командование группы армий «Центр» получило возможность для переброски новых резервов в район Ржева и Гжатска. Ржев по-прежнему удерживался. Немецкому Генеральному штабу и командованию группы армий «Центр» казалось, что их усилия сковывают на центральном участке значительные силы Красной армии и не позволяют советскому командованию перебрасывать дополнительные резервы на юг, в район Сталинграда, где в это время писался основной сюжет не только войны на Восточном фронте, но и всей Второй мировой. Для поддержания прочности своих рубежей в районе Ржева, Варшавского шоссе и Жиздры немцы перебрасывали сюда свежие дивизии, бросали в топку сражений огромные материальные ресурсы. Возможно, их-то 6-й армии и не хватило под Сталинградом…

В своих мемуарах генерал Федюнинский уделил подмосковным боям очень скромное место. Наступлению 5-й армии в ходе Ржевско-Сычевской наступательной операции, по существу, посвящен всего один абзац: «В начавшихся боях 5-я армия частью сил наносила удар в направлении крупных населенных пунктов Самуилово и Карманово. В первый день, взламывая глубоко эшелонированную оборону противника, войска продвинулись на несколько километров. Были захвачены довольно значительные трофеи. На следующий день прошли еще немного. Но затем продвижение прекратилось. Подтягивая резервы из Гжатска и Вязьмы, противник предпринял сильные контратаки».

Скупо, сухо, да и не совсем точно. Продвижение ударной группировки 5-й армии продолжалось и на третий день операции, и на четвертый, и на седьмой. Были и победы, и новые трофеи.

Немногословие мемуариста объясняется, по всей вероятности, тем, что тот период, когда писались воспоминания, бои в районе Ржева были темой не то чтобы закрытой, но нежелательной. А автор «Поднятых по тревоге» был человеком военным, исполнительным…

Глава двенадцатая Прорыв

«…и тем самым прорвали блокаду Ленинграда».

Октябрь 1942-го. Генерал Федюнинский снова под Ленинградом. Рядом со штабной землянкой плещутся серые осенние воды Ладожского озера. На столе карта с нанесенными карандашными пометками вокруг населенных пунктов со знакомыми названиями: «Гайтолово», «Липка», «Тортолово»…

Ставкой была разработана очередная операция по прорыву блокады Ленинграда. Почти одновременно с директивой на наступление северных фронтов туда же вместе с группой генералов и офицеров был направлен и Федюнинский. По существу — в качестве своеобразного резерва Ставки и Генерального штаба.

Федюнинский после войны, вспоминая неожиданное возвращение под Ленинград, признавался, что обрадовался такому назначению — «хотелось довести до конца дело, которое не удалось осуществить прошлой зимой».