Читаем Фёдор и Алексей Басмановы. Пять веков без права голоса. Настоящая история боярского рода Басмановых-Плещеевых полностью

Вспоминая А. Д. Басманова, чего только не вспоминают. Обычно самое плохое, в фантазиях наших современников гиперболизированное раз в пять. Все сплетни, которые прилипли к двум опричникам за пять столетий, «кровавую опричнину» с её самыми жуткими эпизодами, которые чаще всего оказываются кусками из художественных романов, а не летописей. О якобы «плохих» характерах Алексея и его сына. О каких-то интригах, примеров которых у нас нет. Некоторые учёные любят фантазировать и придумывать пуще литераторов. Например, Р. Г. Скрынников, рассказывает о лютой вражде между Басмановым и казнённым в 1565 году князем А. В. Горбатым-Суздальским. По словам учёного, Басманов и Горбатый «делили славу». Откуда взята такая информация? Ниоткуда. С потолка. Источник этих сведений вы, естественно, не найдёте. Его нет. Подобного не придумывали даже Курбский и иностранцы. Дмитрий Михайлович Володихин выстраивает целые диалоги и подает их с такой эмоциональной силой и интонацией, будто они имели место быть. При этом учёный не считает нужным сообщать читателю, что это всего лишь предположение. А ведь Дмитрий Михайлович не только крупный историк, но и хороший литератор. Литератор, который берёт энергией и «напыхом», может повести за собой. Сколько людей, прочитав его исследования, так увлекутся, что не проведут в сознании черту между художественным и документальным? Будут искренне считать, что «так и было», раз «историк сказал»!

Редко вспоминают лишь о военных подвигах А. Д. Басманова. Ещё реже об устройстве елизаровского храма. Не вспоминают и о том, что А. Д. Басманов частенько выступал поручителем у провинившихся, подхватывая их на самом краю пропасти. Например, воевода ручался не только за своего родственника Захария, вернувшегося из плена, но и за князя Александра Воротынского[104]. В 1562(1563) году Иван хотел наложить опалу на братьев Воротынских за «изменные дела». А. Д. Басманов в числе остальных руководителей думы вступился за Александра. Бояре и дети боярские из состава Государева двора поручились тогда огромной суммой в 15 000 рублей[105].

Никогда не вспоминают про явление воеводе и его войску святителя Никиты перед взятием Ругодива.

Жизнь такого человека, как Алексей Данилович Басманов (к слову, довольно долгая), по определению не могла быть однобокой. В такой судьбе нет места строго разграниченным белым и чёрным пятнам. Зато есть место геройству, злодейству, поступкам справедливым и жестоким. Иногда жестоким во имя высокой цели, ибо того требует служение Отечеству и государю – помазаннику божьему.

А государевы приказы не обсуждаются. Государевы грехи – тем более.

Фёдор Басманов. Пять веков без права голоса

«А рядом, гордяся своею красой,

С девичьей улыбкой, с змеиной душой

Любимец звонит Иоаннов

– Отверженный Богом Басманов…»

А. К. Толстой. Из поэмы «Василий Шибанов»
Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное