Федор Конюхов. Повелитель Ветра. Вокруг света на аэростате, или Принципы жизни великого путешественника

Как приземлить махину высотой под 60 метров на неподготовленную площадку в условиях свежего бриза? Наземная команда на вертолетах двигалась челночным способом. Скорость шара – 50 км/ч, скорость вертолета 250 км/ч. Мы не могли летать кругами, это привело бы к высокому расходу топлива. Потому была применена тактика «разведки». Залетали вперед на 15–20 километров по курсу аэростата, глушили двигатель и ждали, когда над нами пролетит шар «Мортон». Затем снова поднимались в небо, обгоняли воздушный шар, держа постоянную радиосвязь с Фёдором, и опять приземлялись впереди, по курсу. Иногда мы совершали посадку в безлюдных местах, иногда – прямо на территорию ферм, чем сильно пугали и изумляли местных землевладельцев, большая часть из которых уже пребывала в почтенном возрасте.

Представьте, вы живете в десятках километров от городской суеты, мирно выращиваете овец и коров, и тут у вашей домовой изгороди приземляются четыре вертолета. Что можно подумать? А какой переполох среди домашних животных! Несмотря на это, большинство фермеров проявляли гостеприимство и предлагали нам попить чаю, пока мы поджидали аэростат.

Находясь на земле, мы передавали Фёдору фактический статус погоды, направление и силу ветра, который никак не стихал… А мы уже глубоко на континенте, и солнце клонится к закату, пилоты начинают высчитывать запас топлива на обратный курс, то и дело напоминая нам, что «робинсоны» имеют навигационное оборудование для дневного пилотирования. В какой-то момент Дик Смит сказал: «Оскар, пора приземлить Фёдора! Времени больше нет…».

Находим подходящий кусок степи и даём команду на снижение. Фёдор сообщает: «По курсу мачта мобильной связи!». На несколько десятков километров австралийские степи – и вдруг… телевышка! Как так? Пришлось Фёдору набирать высоту и перепрыгивать это рукотворное препятствие.

Мы до последней секунды говорили себе и Фёдору: «Не расслабляться. Не расслабляться! Работать до касания земли».

На снижение и остановку шара потребовалось полчаса и три касания (три удара о землю). Парусность 60-метрового шара и очень «свежее дыхание» австралийских степей сделали свое дело. У самой земли оболочка выгнулась «ложкой» и превратилась в парус. Фёдор выбросил на землю специальный канат – гайдроп, чтобы он замедлил дрейф шара. Но даже этот «якорь» не сильно помогал: приземный ветер продолжал волочить конструкцию по земле. Внутри гондолы Фёдор всем весом тянул фал парашютного клапана, стравливая гелий. Пока не выйдет большая часть гелия (газ легче воздуха) – аэростат не остановится, он будет прыгать по кустам и кочкам, сотрясая все внутри гондолы.

Воздушный шар – это не самолёт, который садится на подготовленную взлетно-посадочную полосу, тормозя двигателем, закрылками и покрышками шасси. В нашем случае касание твердой поверхности ещё ничего не значило. Из-за огромной парусности ветер продолжал на высокой скорости тащить аэростат сквозь густые кустарники, раз за разом ударяя корзину о каменистый грунт. В документальном фильме «Первого канала» «Повелитель ветра» все три касания попали в хронику.

В критичный момент на помощь пришли местные фермеры. На своих мощных машинах они ринулись за шаром и догнали многотонную махину у кромки кукурузного поля. Самый ловкий водитель сумел наехать колесом пикапа на волочащиеся по полю канат-гайдроп, а потом привязать его к бамперу пикапа. Всё – шар встал на мёртвый якорь.

Приземление. Фермерская машина помогает шару затормозить и завершить полет

Как только аэростат застопорили, он буквально на глазах начал разваливаться на части. Внешняя оболочка под воздействием сильного порыва ветра расползлась на куски, гондола неуклюже завалилась набок…

Внутри у меня все защемило. Мысль о том, что проект окончен, вызвала бурю самых противоречивых чувств: радость от того, что шар и отец уже на земле, и грусть от того, что такое красивое и величественное произведение рук человеческих рушится, знаменуя окончание кругосветного полёта и подводя черту под нашей кругосветной экспедицией. Я невольно задался вопросом: «А будет ли ещё в моей жизни проект такого масштаба?».

Диплом Книги рекордов Гиннеса, подтверждающий рекордный кругосветный полет за 268 часов и 28 минут, к которому команда Фёдора Конюхова шла более 10 лет