Феечка. Еще один разговор о любви (СИ)

Раечка следила за каждым его днем, радовалась вместе с ним, грустила, а потом начала чахнуть. Крылышки ее опустились, волшебство померкло, улыбка исчезла из глаз. Богини, увидев ее в очередное свое посещение, изумились и принялись расспрашивать о происшедшем. Тогда-то и услышали феечки про такую болезнь — любовь. И еще Богини сказали, что она не лечится.

— А что было с Раечкой? — спросила Алечка. Силь даже сама не заметила, что начала рассказывать эту историю вслух.

— Она попросила Богинь помочь ей.

— И они помогли?

— Да. Они превратили ее в человека.

— Разве такое возможно? — всплеснула руками Алечка, и Силь вдруг показалось, что зря она все это рассказала своей бывшей воспитаннице.

— Да, она стала человеком, но перестала быть феей. Она лишилась своего волшебства и крыльев.

— Но она нашла Мирслава?

— Да, — печально ответила Силь.

— И что?

— Он женился… На другой, — Силь всхлипнула и закрыла личико руками. Все-таки феечки очень эмоциональны!

— Он не любил ее?

— Он ее даже не узнал!

— А она стала снова феечкой?

— Нет. Она умерла. Ее сердечко не вынесло этой страшной болезни, — Силь с надеждой посмотрела на Алечку. — Дитя мое, не допусти подобного! Ты дорога мне, ты дорога всем сестрам!

Алечка молчала. Ее сердце уже разрывалось от боли, а что будет дальше?

А дальше началась пора ожидания Богинь. Этот год как раз и был тем, когда в череде смены сезонов есть дополнительный день. Феечки его называли Явлением. Он уместился в самой середине лета и начинался, едва садилось солнце. В ночной темноте феечки танцевали со светлячками, пели чудные гимны под аккомпанемент всевозможных насекомых, приносили дары на большой камень посреди поляны, где и должны были появиться Богини.

Дары были разными. Одни феечки сплетали венки и завораживали их, превращая в камень, другие готовили чудесные крема из цветочной пыльцы и листьев молодость-травы, третьи сплетали из паутинок невесомые шали. Алечка обычно шила из цветочных лепестков нежные платочки, но в этом году она приготовила другой подарок.

После разговора с Силь она долго думала. Ее страшила странная болезнь, которая сводит с ума, ведь только сумасшедшей можно было назвать феечку, отрекшуюся от волшебного дара. Алечка тайком наблюдала за человеческими девушками. Сколько же им приходится работать! Не имея волшебства, они все делали своими руками. А дети! Как это страшно, когда живот вдруг распухает и становится похожим на шар, а потом… Алечка однажды видела, как рождается ребенок, и потеряла сознание. И за эти муки отдать нежные легкие крылышки? Или силу, от которой часто кипит кровь и кружится голова? И сестер, которые стали самыми родными? И родную поляну?

Нет, решала она, ни за что! А потом руки сами тянулись к зеркалу: как он там? И сердце начинало стучать, как птица, рвущаяся на волю. Своим невидимым клювом она так билась о клетку груди, что, казалось, еще секунда и феечку просто разорвет. И ночами она не могла больше беззаботно спать. Едва закрывались ее глазки, вспыхивал огонь, в котором сгорала и она сама, и Рей, и весь мир.

Она просыпалась, вскакивала и, чтобы прийти в себя, долго летала по волшебным просторам. В такую вот ночь Алечка и нашла цветок огонь-травы. Это очень редкий дар природы своим верным дочерям, ведь найти его можно было только ночью, когда цветок горит неугасимым пламенем, отчего хорошо виден во тьме. Считалось, что найти огонь-траву может лишь самое смелое сердце.

Алечка до утра любовалась искрами цветка. А потом сорвала его, заколдовала и поселила в капельке горного хрусталя, который засверкал, затмевая солнце. Она вставила каплю в оправу и подвесила на тоненьком, сплетенном из прочной паутины, шнурочке. Поистине это был подарок, достойный Богинь!

День Явления приближался, и Алечке становилось все хуже и хуже. Рей звал ее, мешал жить и исполнять долг. Но хуже всего ей становилось, когда она видела тоскливые глаза Силь. Бывшая наставница заставляла ее кушать и умываться, она убаюкивала ее как маленького ребенка и вздыхала тайком, когда думала, что Алечка спит. В ночь Явления Силь как обычно прилетела к ней, долго сидела у кровати и волшебством усыпляла свою воспитанницу. Но огонь внутри феечки, сжигал все волшебные наговоры. Тогда Алечка хриплым от становившегося бессмысленным сопротивления попросила:

— Силь, свяжи меня! Крепко-крепко!

Наставница вздрогнула и опустила крылышки. Болезнь необратима!

— Дитя мое, — тонкий голосок дрогнул и рассыпался грустным звоном, — у тебя нет выхода. Если ты не попросишь Богинь, то просто умрешь от тоски. Любовь овладела тобой полностью, и она сжигает тебя. К сожалению, никакие веревки тебе уже не помогут!

— А если Богини откажут? — голосок Алечки был бесцветным и уставшим.

— Не откажут… Мы их любимые дети, и они желают нам счастья. А желания, как ты знаешь, сбываются! Собирайся! Надень самое красивое платье! Принеси самый лучший дар!