Феечка. Еще один разговор о любви (СИ)

— Поедем вместе на практику, там все и объясню…

В ответ на согласный кивок, она вдруг резко подошла к нему и требовательно жадно впилась в его губы. Вик сначала оторопел, но затем сжал Ягодку в объятиях.

Так и началась эта кровавая история. На практике, проходившей опять же в глухой деревне, Ягодка посвятила Вика в свой план. Она рассказала лишь часть его, но и ее хватило, чтобы ужаснуться. Простой воронки ей уже было мало. Девушка решила стать самой сильной волшебницей, подобной Богиням. Если они творят добро, должен же кто-то им противостоять! Именно так она думала, чертя всевозможные сочетания рун, перерывая книги по черному колдовству.

Тех, кто должен был стать жертвами, искал Вик. Он же готовил их, пристегивая к алтарю. Ягодка заставляла его смотреть, как ее кинжал вонзается в живые еще сердца, получая удовольствие от мучений мужчины. За какой-то месяц Вик перестал походить сам на себя. Из веселого парня он превратился в седого старика, согбенного тяжестью содеянного. Уйти или отказаться от помощи Ягодке он не мог: клятва жгла сердце не меньше, чем его когда-то съедала любовь.

Ведьма становилась все сильнее и сильнее. Проводя опыты, она нашла, наконец, способ отбирать волшебный дар на расстоянии сразу у десятков человек. Первой пострадала родная Школа. В один день все, кто находился на ее территории, вдруг лишились волшебства. Навсегда! Ягодка отправила Вика запечатлеть результаты. То, что увидел парень, повергло его в шок: растерянные бывшие товарищи, потерявшие смысл жизни учителя, паника среди населения города, безумства на грани сумасшествия, самоубийства и резня на улицах. Никакой гвардии не хватило, чтобы не допустить самосуда над теми, кто в единый миг был признан виновным. На глазах Вика разъяренная толпа растерзала алхимика городской больницы и кого-то из неугодных волшебников. Первый обдирал своих пациентов, второй с кем-то обошелся грубо и неучтиво. Теперь даже таких мелочей хватало, что впасть в немилость толпы

Вик, на время освободившийся от постоянного контроля и команд Ягодки, лихорадочно думал, как можно ее остановить. Времени у него было немного, ведьма выделила лишь сутки, которые он мог провести в Школе, после этого ему было приказано идти в Светлый Лес. С тем же заданием. А это значило, что именно эльфийские земли следующими подвергнутся изъятию магии. Обо всем этом он рассказал ректору Школы.

Обета молчания Вик Ягодке не давал, да и могла ли она подумать, что он сам сдаст себя. Ректор молчал во время всего монолога, но смотрел он настолько страшно, что Вик внутренне содрогался и готовился бежать при первой же возможности. Едва он закончил рассказ и начертил руны, которые использовала Ягодка, ректор погрузился в долгое молчание. А потом предложил очень простой способ: замкнуть воронку саму на себе. Для этого в сплетение рун на алтаре нужно было дописать лишь еще одну. Тогда энергия будет функционировать внутри замкнутого круга, высасывать и тут же пополнять саму себя, тратясь лишь на поддержание жизни ведьмы и Вика, связанного с ней. Еще одна руна — неизменности — должна запечатать алтарь и все надписи на нем, чтобы не позволить ведьме стереть лишнее.

— Я не могу вернуться туда, — печально покачал головой Вик. — Она дала мне четкий приказ: сначала посетить Светлый Лес, а потом отправляться в горы Элрой. Ягодка после последнего ритуала собирается обосноваться там.

— Значит, надо торопиться, — ректор не смотрел на Вика. Он его презирал. За слабость, за малодушие, за его безумную страсть. — Я сам дойду до деревеньки. Ей же нужны еще жертвы? Значит, до алтаря доберусь, а уж руны я и без волшебства нарисую и закреплю, если нужно будет, собственной кровью.

Вик отправился в Светлый Лес в твердой уверенности, что ректор свою часть работы выполнит и ловушка для Мышки захлопнется. А уж замкнутая воронка не позволит ей выйти за пределы действия алтаря.

* * *

«Он был здесь, в этих стенах, — вздохнуло древнее дерево, — потому я и знаю эту историю».

«А у ректора все получилось?»

«Да. Он погиб на том алтаре, но сделал, что обещал».

«А Вик?»

«Элройский колдун до сих пор жив. Он не может нарушить клятву, данную Ягодке, а потому выполняет ее приказ: создает в горах все условия для жизни и работы своей любимой».

«А она жива?»

«Да, хотя мало кто о ней помнит. Никто ведь так и не нашел причины потери волшебства. А его в той воронке хватит еще не на одно тысячелетие ее жизни. Ректор выполнил обещание, но чуть запоздал: Ягодка забрала дар почти у всех эльфов. Редко у кого остался. Да и те зачастую просто не знают, что с ним делать — нет учителей».

«А почему вы не расскажете все. Мне кажется, нельзя Ягодку оставлять на произвол судьбы. Мало ли что…»

«Дитя мое, — дерево вздохнуло, — смертные нас не слышат. Ты — первая, с кем я общаюсь за последние несколько столетий».

«Значит, мне нужно об этом рассказать!»

«Тебе не поверят! Да и что могут смертные. Это дело для Богинь. Просто, будь осторожна и в любви, и в волшебстве».