Feeling myself (СИ)

Сегодня я спала достаточно крепко, а это может значить только то, что наркотик подействовал. Мне даже понравилось. Потянувшись и сонно потерев глаза, я привстала и оглядела комнату. Капрал сидел в кресле и читал книгу, попивая свой чай и не обращая на меня никакого внимания, справа от меня стояла тарелка с тошнотворной желеобразной кашей, которая оставляла желать лучшего. Поднявшись на ноги, я взяла кашу и начала осторожно есть ее, чтобы не запачкать белоснежные простыни и наволочки. На вкус каша была просто ужасной, я еле сдерживала желание блевануть на пол и кинуть в Леви эту же тарелку, особенно после нахлынувших вчерашних воспоминаний. Было безумно стыдно за то, что я позволила который раз принести себя в эту комнату, и лечь на его постель. А что будет дальше? Он здесь же трахнет меня? Спасибо, но такого в планах у меня не было.

— Ты ведь помнишь, что сегодня мы уходим из штаба? — неожиданно сказал Леви, все ещё пялясь в книгу, когда я хотела уйти. Исходя из моей природы, да, я забыла про это задание. И, видимо, я с треском провалю его, не успев даже начать.

— Помню, — соврала я, все ещё продолжая идти к двери.

— Собралась?

— Да, — по сути, мне и собираться не нужно было, потому что вещей у меня мало.

— Хорошо, — договорил Леви и продолжил читать. Я же забрала свою посуду и вышла из комнаты. Нормально ли все это? Определенно нет. Мне было до сих пор плохо из-за вчерашних событий. Я не могла забыть все это. Но также я не могла понять, для чего Кэрри нужно было отравить капитана. На кого она работает? Все эти и другие вопросы были у меня в голове и не давали покоя. Сейчас, проходя через столовую, в которой все ещё были солдаты, я начала замечать перешептывания и косые взгляды в мою сторону, отчего я съежилась и поспешила в конюшню, заранее взяв сумку с вещами. У меня ещё не было своей лошади, поэтому каждый раз мне давали новую, и каждый раз мне приходилось усмирять ее. Встретив по дороге Майка, я не спеша направилась к нему.

— Доброе утро, — сказала я тихо, рассматривая как Майк закрепляет на лошади седло.

— Доброе, — ответил он мрачно, после чего занялся своим делом, я не стала дальше отвлекать его, ведь было видно, что сейчас он к разговорам не готов. Пройдя чуть глубже, я увидела красивого жеребца, который то и дело фыркал, да стучал копытом.

— Все лошади подкованы, эту тебе выделил Леви, — ответил Майк, будто зная вопрос наперёд.

— А чья это лошадь? — спросила я, поглаживая темную шерстку скакуна.

— Его, — ответил Майк, подходя чуть ближе. — Габриэль, что у вас за отношения с капитаном?

— Отношения? — переспросила я. На самом деле я не понимала, что он точно имеет в виду. «Отношения». На что он вообще намекает?

— Весь легион говорит о том, что ты не раз ночевала у него, некоторые видели вас вместе. На завтраке, последнее время, он берет по две порции. А сейчас он тебе дал свою лошадь. Тебе не кажется это странным? — Майк говорил строго, нависая надо мной и не давая пройти. У меня было чувство, что он открывает мне глаза на все происходящее.

— Между нами ничего не было, — этот ответ дался мне тяжело. То, как Леви ранее впечатал меня в стену, целовал, дотрагивался-все это должно было мне открыть глаза. Но я была слепа. Может, потому что мне нравилось это, но я не хотела признавать? Мой мозг отказывался принять ту информацию, что в его руках я чувствую себя защищённой, что мне нравится с ним.

— Он не тот, с кем ты должна быть. Он уничтожит тебя своей силой. Этот человек холоден и жесток, лишь смерть его людей может пробудить в нем сострадание, — мне казалось, что Майк старается быть для меня наставником. Беспокоился за меня, как старший брат, отец. Странно, что я смогла пробудить такие чувства в человеке, тем более в военном. — Найди себе паренька-ровесника, каких полно в легионе, он сможет тебя понять. Ты ведь не знаешь, на тебя многие поглядывают.

— Спасибо, я разберусь сама, — мне ничего не оставалось, как толкнуть Майка и уйти, чтобы избежать дальнейшего разговора.

— Но…

— Ты мне не отец, Майк! — крикнула я развернувшись. Видя разницу в возрасте, я понимала, что он хочет научить меня, сделать так, чтобы мне было легче жить. Но не стоит учить меня, я в состоянии разобраться сама. Выйдя, я увидела часть нашего знаменитого Элитного отряда. Эрд и Петра стояли и разговаривала на входе в конюшню. Как же они все меня раздражали. Их смех, счастливые лица. Им приходилось видеть столько смертей и… они выглядели беззаботно. По крайней мере старались так выглядеть. Все это сводило с ума. Все, что со мной происходило.