Фея для лорда тьмы

— Я должна была ему все рассказать, это для вашего же с ним блага…

— Не будет у нас с НИМ никакого блага! И помолвки тоже не будет. Все! Я иду к призракам. Уж им-то, в отличие от этого бабника, нужна именно я, а не моя прекрасная наставница.

— Глупая ты фея, — рассмеялась Хельга. — Еще и ревнивая к тому же. Ощетинилась, как экзотический дикобраз. Одно слово — колючка. Лорд Хэйс, кроме тебя, никого в упор не видит!

— Ну конечно! — огрызнулась, недовольно засопев. — Поэтому и прикрыл покрывалом, чтобы не отвлекала.

— Именно поэтому, — уверенно кивнула Хельга, слегка меня озадачив. — Эрилин, не глупи. Аарон все делает ради тебя!

— Ради меня? — Я растерялась еще больше. — То есть это ради меня он побежал миловаться с моей нанимательницей?

— Не миловаться, а выкупать тебя из рабства. — Хельга мне подмигнула.

— Откуда?! — Я в изумлении уставилась на нее.

— Вернется и сам все расскажет, — загадочно произнесла мелкая интриганка. — А с меня на сегодня хватит откровений. И так все идет не по плану…

В крыле света…

Ассари сидела за круглым столом, на котором развернулась настоящая битва. Красно-черные грифоны, точно живые, двигались по инкрустированной поверхности, стремясь пробиться в диковинный город родных цветов, но без конца натыкались на бело-синее сопротивление, и право следующего хода переходило к противнику. Он неспешно перекатывал кости в длинных пальцах, словно лаская. И моэра замирала, завороженно следя за движениями мужчины. В его взгляде, в жестах, во всем облике Ассари искала подвох. Или просто оправдывала подозрительностью свой нездоровый интерес к этому магу?

Кубики с тихим стуком упали на доску, вызвав слабую волну беспокойства в причудливых конструкциях пропитанной магией игры. Синий левиафан с белыми полосами попытался проскользнуть на территорию миниатюрного поселения, выстроенного Асей. Моментально забыв о внешности Дэйрара, моэра принялась чинить препятствия, просчитывая действия противника и устраивая его змею хитрые ловушки. Когда ход перешел к ней, она коварно улыбнулась и, предвкушая собственную атаку, сжала в кулаке кости. Ладонь резко раскрылась, выпуская украшенные рунами многогранники. Знаки полыхнули золотом, и… битва продолжилась.

Сражаться с милордом в настольной игре Ассари нравилось гораздо больше, чем в рукопашном поединке. Несмотря на худощавую угловатую фигуру, маг не производил впечатления слабого юноши. Да и юношей он давно уже не был. По лицу моэра дала бы ему лет тридцать, хотя знала, что хранитель гораздо старше. Вероятно, знаменитая коара,[21] которую в последние годы готовили лорды тьмы, сохраняла молодость этого мужчины, а может, разгадка была в силе эскалибриума, однажды впитанной милордом на испытаниях. Его белесые глаза источали мягкое серебристое сияние, выдавая могущественного мага света. У Аси же от этого «слепого» взора по спине пробегали мурашки. Или причина крылась в чем-то ином?

Стараясь не встречаться с соперником взглядом, Ассари сосредоточилась на игре. В головоломках синеволосая лазутчица разбиралась лучше, чем в боевых искусствах, и сама того не осознавая, стремилась не просто победить, отыграв одну за другой свои вещи, но и удивить хранителя, впечатлив быстрой реакцией и умом. А все потому, что на экзотическую красоту, коей могла похвастаться моэра, этот ледяной истукан отреагировал с присущей ему холодностью. Окинул задумчивым взглядом, кивнул своим мыслям и… принялся расспрашивать Ассари о нанимателях на разных языках, пока не добрался до ее родного. Ну не нахал ли?! Присвоил чужой цветок-переводчик! И теперь, кроме хранителя, девушка ни с кем не могла общаться. Впрочем, никого другого поблизости и не было. Все время после пробуждения моэра проводила в обществе хозяина замка, он даже стол лично накрывал, не допустив к ней гомункулов. То ли за них боялся, то ли за нее? Кто этих златокожих духов знает, вдруг они мстительные? Да и у Аси магический резерв после сна полон.

Очнувшись пару часов назад в светящемся коконе, горе-воровка поняла, что снова полна сил, и недолго думая принялась распутывать ловчую сеть. Когда усилия увенчались успехом, Ассари услышала скупые аплодисменты, после чего узрела и одинокого зрителя, все это время наблюдавшего за ней из-под тающего полога невидимости. Опустив сеть вниз, хранитель подал пленнице руку, будто она из кареты выходила, а не из его же ловушки. Вредничать моэра не стала. Пожала плечами и вложила пальцы в мужскую ладонь, отметив, что на запястье мага красуется белый бутон шелби.