Нет, это не чудо, это что-то другое, - заподозрил Семен. Присел перед девушкой, помахал ладонью перед глазами, проверяя реакцию. Фея повернулась к нему, засмеялась неизвестно над чем и потянулась к нему губами.
Пьяная, - не осталось сомнений у мужчины. Он отодвинулся. Девушка опять засмеялась:
-
Семен качнулся к Эйфии:
- Скажи: ты кто?
Девушка приподнялась и повисла у него на шее, обхватив руками.
`Ну, вот, спросил'…
-
Чего ты добиваешься? - испытывающее уставился в темные и мутные зрачки.
-
-
Семен кивнул, разглядывая ее лицо, манящие губы:
- Сказала бы прямо, что хочешь, - потянулся к ним. Эя накрыла его губы пальчиком:
-
И плевать кто она: недотрога или проститутка, иностранка или инопланетянка.
Рука потянулась к ее лицу, к губам. Эя замерла:
- Нэй.
- Да, - медленно кивнул.
- Нэ-эй, - качнула головой, зачарованно глядя на его пальцы.
- Да.
- Нэй, - она еще удивлялась его желанию.
- Что же ты хотела, если залезла ко мне на колени? - спросил шепотом.
Эйфия во все глаза смотрела на него, понимая, что сейчас происходит очень важное в ее жизни и ей нужно принять решение, но она колебалась. Звание боролась с полом, кровь с сердцем, а душа с разумом.
Ей очень хотелось, чтобы Семен прикоснулся к ней, хотелось изведать что это и как, когда к твоей коже прикасается чужая, но так же понимала, что после обратной дороги не будет, она станет женой землянина, а значит навсегда останется здесь, на варварской планете.
Эйфия отпрянула, мгновенно слетев с колен мужчины. Отрезвела, сообразив, что тот неправильно ее понял. Странно. Земля колония Флэта, и нет ничего зазарного в том, что высшее существо прикасается к низшему, тем более Семен не старший сын в семье землянина и не станет главой рода, не наследует должность и сословие отца, а значит ни сословия у него, ни перспектив. Он сам будет пробиваться или подачками старшего брата жить. Статус у него потому самый низкий, почти приравнен к тэн. Поэтому ничего она не нарушила, ни на кого не посягнула, ни оскорбила. Неужели это неясно? Тогда в пору было и Хакано предъявлять на нее претензии за то, что она обнимала его, целовала, пускала на постель, проявляя благорасположение.
Семен поморщился, с долей неприязни глядя на девушку, и больше не удивлялся тому, что ее кто-то обидел, покушался на нее, возможно и успешно, и скорей всего ни один и не пять, ни раз и не два. Слишком уж она порочна в своей непорочности, слишком искусна в роли обольстительницы, слишком горяча и соблазнительна, чтобы ее не прибрали к рукам. И больше не верил, что она недотрога. И не шлюха - высококлассная проститутка, элитная игрушка для сытых котов.