Фея (не) против любви (СИ)

За нахлынувшие вновь воспоминания об этом несносном мужчине я разозлилась и замахнулась рукой с зажатым зельем. И… и не смогла его выкинуть. Пусть останется, и зелье, и воспоминания. Сухие поцелуи в щеку и лобзания ладошек не могли составить конкуренцию Ратмиру. А если на какой-то миг представить, что русалочий приворот тут ни при чем, то они становились еще слаще. Интересно, как бы сложилась моя жизнь, если бы я не решилась полететь в Альмиру?

Впервые, стиснув холодные бока стеклянного пузырька, я честно призналась себе, что я очень рада, что в день моей помолвки с принцем Тереном во всем эльфийском королевстве кончились холсты и краски.

***

Впервые мне довелось побывать на морской свадьбе, и она просто поражала размахом и великолепием. Я невероятно трусила оказаться где-то на дне морском, ступая в призывную пентаграмму, и даже зажмурила глаза от страха.

Звук прибоя, песок под ногами, соленый ветер и отсутствие воды в легких заставили меня робко приоткрыть сначала один глаз, а затем и второй. Я стояла прямо посреди пляжа, украшенного ленточками, ракушками, горящими факелами, разгоняющими надвигающиеся сумерки. Вокруг меня сновали гости из числа тех, кто не мог обойтись без суши. Но прямиком отсюда застолье переходило в подводный мир, в буквальном смысле этой фразы. Длинный стол, заставленный всевозможными яствами, начинался здесь, на берегу, тянулся по кромке моря и тонул на линии горизонта. Я, конечно, была наслышана о баснословном богатстве царя Тритона, но даже представить себе не могла подобных масштабов.

Я выбрала себе место поближе к воде, завороженная светящимися на любой манер медузами в воде. Вероятно, они заменяли факелы морским обитателям. Поглощенная созерцанием чудес подводного мира, я не сразу заметила знакомое лицо по соседству.

— Здравствуй, Капель.

— Здравствуй, — я радостно улыбнулась лешему, даже не веря собственным глазам, что я его вижу на свадьбе русалки. Неужели у Мурены действительно так мало друзей? — Как ты?

Каземир сначала кивнул, а потом запоздало ответил:

— Все нормально.

Между нами повисло неловкое молчание. А что мне у него спрашивать? Эй, Казь, расскажи мне, как на тебя подействовало антиприворотное зелье?

К счастью для меня, леший даже отвернулся в другую сторону. Очень скоро я поняла почему. Вдали показались Мурена и Тритон, сидящие прямо на пенистом гребне волны и принимали поздравления от гостей. Молодые должны были уважить всех присутствующих, прежде чем спуститься на морское дно, где было их почетное место.

— Я бы так не смогла, — засмотревшись на молодую, сияющую от радости, Мурену и Тритона больше похожего на старика, ляпнула я вслух.

— Не смогла бы выйти замуж за старика? — хорошо, что меня услышал только леший.

— Нет, хотя и это тоже. Просто это же, ну не настоящее все, — доверительно прошептала я лешему, как никак, а он тоже в курсе произошедшего. — Не смогла бы всю жизнь изнывать от незнания, где настоящие чувства, а где приворот.

Я не ожидала от Каземира ни поддержки, ни спора. Но он тихонько засмеялся, чем окончательно выбил меня из колеи.

— Мурена — отвратительный зельевар, — отсмеявшись, произнес Казь. — Но есть у нее своя неповторимая магия.

— Какая? — непонимающе спросила я.

— Пожалуй, это непоколебимая вера в себя. Если она верит во что-то, то все непременно так и случается. Она вбивает в свою прекрасную головку какую-то цель и идет к ней напролом. Так всегда было.

— А как же приворотное русалочье зелье?

— Оно, конечно, может и существует, — пожал плечами леший, не отводя взгляд от приближающихся молодоженов, — но одно могу сказать точно. Мурена его готовить не умеет.

Я смотрела на Каземира и не могла поверить услышанному.

Мурена, поравнявшись с нами, приветственно помахала рукой и тут же отвернулась к другим гостям, будто и позабыв о нас вовсе. А Казь все смотрел на нее. Смотрел, как она смеется над чужими шутками, как прижимается к морскому царю и как они вместе снова уплывают назад. Он провожал ее взглядом, пока она вовсе не скрылась из виду.

— Ты ее правда любишь?

— Я ее всегда любил, — Казь наконец-то повернулся в мою сторону.

— Почему же ты ее отпустил?! — не унималось во мне мое естество, фея любви я или где?

— Потому что люблю, — не задумываясь, ответил леший. — Она же этого хотела, светилась от счастья. Мог ли я отобрать мечту у самой прекрасной на свете девушки, — уголки губ Казя приподнялись в подобии улыбки. — Когда любишь кого-то, то ставишь его желания превыше своих. Как бы ни было тебе больно, если любишь, ты отпускаешь.

— Или уходишь сам? — неожиданно даже для меня самой прозвучал мой вопрос.

— Да, — согласно кивнул леший. — Прощай, Капель.

Леший отодвинул стул и встал из-за шумного стола. Не проронив больше ни слова, он двинулся прочь к волшебным вихрям пентаграммы, способным перенести куда угодно. И мне очень хотелось последовать его примеру. Я даже знала, куда хочу попасть больше всего. Я всегда это знала. Вот только…

Глава 24