Фея с золотыми зубами

– Оставьте себе, – попросила я, – вы их честно заработали, рассказав о Насте.

– Никто никогда не упрекал меня во лжи, – с достоинством сказала пенсионерка, – я летописец Ваганькова. Вон там, за серой оградкой, могила Куприяновых, это…

– Кто вам рассказал про Настю? – бесцеремонно прервала я старуху.

Зинаида Семеновна подняла воротник шубки.

– Дует. На календаре конец марта, а по погоде, будто февраль студеный. Плохая теперь экология, то тепло, то зябко. Раиса мне рассказала, а кто ж еще?

– Мать Насти? – уточнила я.

Зинаида Семеновна с достоинством кивнула.

– Заприметила я ее давно, женщина сюда часто приходила, сядет на скамеечку и замрет. Сначала тут обычный памятник стоял, простой камень с буквами. Потом мрамор водрузили, я обратила внимание, что рабочие под пьедестал мало цемента залили, и сказала Раисе про халтурщиков, посоветовала ей наших, ваганьковских, честных ребят. Я ведь тут родилась, знаю всех местных до костей.

– На кладбище? – удивилась я.

Зинаида Семеновна ткнула рукой в сторону.

– Там раньше барак стоял, моя мать на погосте в уборщицах состояла, у нас служебная комната была. В начале шестидесятых всех из халупы переселили в дом на улице Сергея Макеева, она тут в двух шагах. Как моя мама скончалась, я заняла ее место. Но не обо мне речь, лучше я вам дальше про Варенкину расскажу.

Рая поблагодарила Зину и с тех пор всегда с ней здоровалась. Женщин связала дружба и, в конце концов, незадолго до смерти Раечка рассказала подруге свою семейную историю.

– Когда скончалась Варенкина? – спросила я.

Рая показала рукой на оборотную сторону памятника.

– Пару лет назад, точно не помню. По просьбе Раи сюда урну с ее прахом зарыли.

Я обошла мраморный пьедестал и увидела две надписи: «Элла Андреевна Трубецкая» и «Раиса Николаевна Варенкина».

– Гувернантка тоже тут? – поразилась я.

Зинаида Семеновна кивнула.

– Рая очень убивалась по Элле, каждую неделю поминальную службу заказывала.

– Церковь не молится за самоубийц, – напомнила я.

– По официальной версии Трубецкая упала случайно, – возразила старушка. – Конечно, Бога не обманешь, но, думаю, Господь добрый, он Эллу давно простил. И Раю тоже. Сейчас они счастливы вместе с Настей и Игнатом Федоровичем на небесах.

– Раиса скончалась давно, а за памятником заботливо ухаживают. Это вы стараетесь? – предположила я.

Зинаида Семеновна помотала головой.

– Нет, за погребением смотрит Людочка из нашей конторы.

– А она с какого бока в этой истории? – удивилась я.

– Ей платят, – пожала плечами старушка.

– Кто? – не успокаивалась я.

– Какая-то женщина, – пробормотала Зинаида Семеновна, – точно не знаю. Раечка иногда приходила сюда с девочкой-подростком, но я не знаю, кем она ей была. Один раз я неделикатно осведомилась: «На воспитание взяли сироту? Доброе дело сделали». Рая закричала: «Никаких выродков из чужих семей. Ни за что. Хватит. Я уже обожглась». То-то я удивилась, она всегда была кроткой, а тут фонтан гнева. Вы у Людочки спросите, скажите, что я вас прислала. Если больше ни о ком слушать не желаете, я пойду, вон там, у Егоршиных, пара стоит, ну точно туристы, им интересно будет узнать, что старуха была негритянкой.

Зинаида Семеновна весьма бодро пошагала в сторону мужчины и женщины, одетых в толстые шубы и здоровенные ушанки. А я двинулась к зданию администрации кладбища.

Глава 24

Людочка не стала вредничать.

– Вас баба Зина прислала? – приветливо переспросила она. – Чего хотите? Если ищете бесхозное захоронение на выкуп, то это не ко мне.

– Кто оплачивает содержание могилы Варенкиной? – без всякой предварительной подготовки огорошила я уборщицу.

Людочка перекрестилась.

– Оля.

– Оля? Кто это такая? – удивилась я.

Уборщица почесала нос.

– Просто Оля. Я ей звоню и напоминаю: «Пора деньги за могилку вносить», ну и встречаемся с ней где-нибудь. Мы давно контачим, она сразу после смерти Раисы объявилась.

– Можете меня с ней познакомить? – попросила я.

– Легко, – согласилась Людочка, – прямо сейчас ей позвоню, что сказать? Вы откуда?

– Писательница Арина Виолова, – церемонно представилась я, – пишу детективные романы.

– Надо же, – восхитилась уборщица, – здорово, наверное, уметь выдумывать.

Я снисходительно улыбнулась.

– Не всегда удается напрячь фантазию, порой приходится строить книгу на реальных фактах. Зинаида Семеновна рассказала историю маленькой Насти, мне случившееся показалось готовой криминальной повестью, поэтому я хочу поговорить с Олей. Она оплачивает уборку могилы, значит, имеет какое-то отношение к Варенкиным.

– Здорово, – повторила Людочка и выудила из кармана мобильный.

Оля оказалась немногословной.

– Писательница Виолова? – удивилась она. – Чем могу вам помочь? История Насти Варенкиной? Ничегошеньки не знаю. Почему ухаживаю за могилой? Долго объяснять.

Собеседница явно пыталась отделаться от назойливой литераторши, но я неожиданно ощутила охотничий азарт. Пытаясь убедить Олю согласиться на встречу, я воскликнула:

– Не хотелось бы писать неправду. Допустим, я решу, что в этой истории виновата Элла Трубецкая, сделаю ее убийцей девочки, а потом…