Фейерверк любви

— Правда? — спросила Фейт, с трудом сохраняя хладнокровие. — А кто это?

— Джейк Джонс.

— Джейк Джонс! Тот, который пишет такие забавные рассказы с тонким юмором? — Она еле сдерживала радость.

— Да, это он. У Джейка новый герой. Он прекрасно отзывался о ваших работах и хотел бы, чтобы именно вы подготовили рисунки для его книги. Каково ваше мнение?

Фейт не могла поверить в то, что услышала.

— Конечно, я с удовольствием возьмусь за это дело.

— Отлично! Позвольте также сообщить вам, что издатель и я довольны вами. Знаем, вы на пороге больших перемен в жизни. Желаем всего наилучшего.

— Спасибо, мистер Берисфорд, — произнесла Фейт, польщенная высокой оценкой.

— Все организационные вопросы мы уладим недели за две. Джейк сейчас в Колорадо, но должен вскоре вернуться. Как только рукопись будет в издательстве, свяжемся с вами.

— Хорошо, спасибо, мистер Берисфорд.

Фейт медленно положила трубку. Настроение упало. Казалось бы, она должна прыгать от радости, потому что получила предложение, о котором можно только мечтать. Это такая редкая возможность — работать с интересным автором! Почему же она чувствует опустошенность?

Марджи заставила ее посмотреть правде в глаза.

Она произнесла вслух то, что Фейт старательно скрывала от всех, и прежде всего от себя. Она любила Джареда, любила всем сердцем. Работа перестала приносить удовлетворение. Чего она действительно хотела, так это остаться в бухте Грейс и стать матерью Ники и женой его отцу.

Было уже половина шестого, когда Джаред вышел из гаража. В кухне стоял запах чесночного соуса, от которого текли слюнки. Он слышал, что в столовой кто-то поет. Он открыл дверь. Фейт, одетая в джинсы и нежно-голубой свитер, танцуя, качала Ники.

Она еще никогда не выглядела такой красивой. Глаза сверкали, как бриллианты, щеки горели ярким пламенем, а губы…

Поцелуй в ту ночь, который он не мог забыть, поцелуй такой чувственный, такой дикий, необузданный… Джаред плохо спал ночами, мечтая о Фейт и о ее поцелуе, заставившем влюбиться в нее. Сны настолько походили на явь, что каждое утро он просыпался, запутавшись в простынях. Сердце было переполнено любовью.

— Это частная вечеринка или можно к вам присоединиться? — спросил он наигранно небрежным тоном.

Фейт перестала танцевать, услышав голос Джареда, и сердце ее бешено заколотилось. Но она овладела собой и непринужденно улыбнулась.

— Привет, мы не заметили, как ты вошел, — сказала она, пытаясь успокоиться. — Я учила Ники танцевать вальс, — объяснила она, немного отдышавшись.

Джаред улыбнулся.

— Ты не думаешь, что он маловат для уроков танцев? Может, сначала ему следует научиться ходить?

Усмешка в глазах Джареда будоражила кровь, возбуждая ее.

Опасаясь, что он заметит ее состояние, Фейт обратилась к малышу:

— Тебе понравилось танцевать, дорогой?

Ники в ответ заулыбался и заговорил на понятном только ему одному языке.

Джаред рассмеялся.

— Ты знаешь, мне всегда хотелось научиться танцевать вальс. Может, ты покажешь мне несколько па?

У нее пересохло во рту. Мысль о близости его рук и тела вызвала головокружение.

— Извини, но урок закончен, — проговорила Фейт хрипловатым голосом, — отнеси Ники в кроватку, пока я соберу ужин.

Фейт поставила на стол горячие спагетти, приправленные соусом, салат и хлеб.

— Соус — пальчики оближешь! Где ты научилась так готовить?

— Это заслуга моей мамы.

— Твоя мама учила вас с Паулой готовить?

— Ну, вообще-то это была лишь попытка. Паула не проявляла ни к чему такому интереса. Она была увлечена лишь карьерой актрисы.

— Видно, тяжело приходилось твоей маме с близнецами. И с одним-то ребенком сколько хлопот! — добавил он, улыбаясь Ники, который в ответ засучил ручками и ножками.

— Мой отец помогал во всем. Но мама не устает повторять, что больше всего ей доставалось от Паулы. Она была очень живой девочкой, иногда даже безрассудной… — Фейт замолчала.

— Извини… — начал Джаред.

— Все в порядке, — заверила она, выдавливая из себя улыбку. — Мне становится грустно от мысли, что мы с сестрой так и не стали близкими подругами. Она всегда стремилась попробовать что-то новое и злилась, когда я не поддерживала ее. Я же никогда не могла понять ее стремление стать актрисой, — продолжала Фейт. — Окончив школу, мы разбежались в разные стороны. Мне следовало чаще быть с ней рядом, пытаться лучше… — Голос Фейт оборвался.

— Ты слишком сурова к себе, — прокомментировал Джаред. — Ты не могла отвечать за все ее поступки. Она знала, чего хотела, и добивалась этого всеми силами, не считаясь с мнениями других.

Странно, но Фейт не покидало чувство, что Джареду хотелось возвратить Паулу, разрешить все трудности и восстановить семью.

Ники начал плакать, и Джаред с Фейт, покончив с трапезой, поднялись к нему.

— Я думаю, приятель пытается сказать, что настало время купания, — произнес Джаред, поднимая сына на руки. — Ты хочешь в ванночку? А где моя трубка?

Гульканье Ники в ответ заставило Фейт улыбнуться.

— Ники устал сегодня и быстро заснул, — проговорил Джаред полчаса спустя. — Спасибо за бутылочку, — добавил он, подходя к раковине и вставая рядом.