Фейри-профайлер

— Детектив Стюарт. — Он кивнул Габриэлю.

На вид ему было около пятидесяти, волосы отливали серебристой сединой. Весьма недурен собой, словно огромный Джордж Клуни, — ростом точно не ниже Габриэля и к тому же крепко сложен. Рядом с ними я почувствовала себя малюткой. Что, все британцы такие великаны?

— Шеф, — Габриэль кивнул ему и указал на меня. — Это агент Лидделл из ФБР. Агент, это старший детектив-инспектор Стив Вуд.

— Ах да, — произнес старший инспектор Вуд раскатистым басом. — Профайлер…

Кажется, он тоже не в восторге. Мне стало ясно, что, обратившись в ФБР, высшее начальство перешло все границы. Тем не менее Вуд протянул мне руку, и я пожала ее.

— Итак, какие предварительные выводы? — поинтересовался он.

На секунду показалось, что он обращается ко мне, но Габриэль опередил меня:

— Это убийство немного отличается от остальных. Более жестокое. Более… демонстративное. И преступник оставил записку, засунутую в горло жертвы.

— Мы уверены, что это тот самый убийца? — уточнил старший инспектор Вуд. — МО [9] здесь другой…

— МО такой же, — перебила я. — А вот подпись отличается.

Черт побери… Веду себя как типичная американка.

Шеф взглянул на меня:

— Правда?

— Ну, м-м, возможно… — Я закипела. Да пошло оно всё. — МО — это метод, используемый для совершения преступления. В данном случае МО — перерезать горло молодой женщине ножом. Так преступник убил всех жертв. Подпись — это то, что он сделал потом, чтобы удовлетворить эмоциональные потребности. Посмертные увечья — его фирменная подпись. Но теперь он оставил записку. Подпись изменилась.

— Понимаю, — Вуд медленно кивнул. — И на что указывает изменившаяся подпись?

Вполне логичный вопрос, но задан он был таким тоном, что стало ясно: инспектор считает меня треплом.

— Серийные убийцы постоянно меняют подписи, — объяснила я. — И сами меняются после каждого убийства. В смене подписи нет ничего странного, но она свидетельствует, что эмоциональные потребности преступника изменились.

Инспектор посмотрел на Габриэля:

— Ваше мнение, детектив?

Тот пожал плечами:

— Пока я согласен с ней.

Техники-криминалисты оборачивали руки трупа бумажными пакетами, кто-то катил носилки. Сколько нужно времени, чтобы все убрать? Уже завтра банкиры будут шествовать мимо большого пятна на булыжной мостовой и понятия не иметь, откуда оно там взялось…

Когда старший инспектор Вуд отошел, я кивнула в сторону толпы:

— Как лондонцы реагируют на преступления?

Габриэль нахмурился.

— Со страхом и гневом одновременно. Они считают, что это разновидность терроризма.

Во мне вспыхнуло раздражение:

— Это совсем не так.

— Сейчас Вуд держит журналистов в неведении, поэтому они придумывают свои версии. Что это дело рук иностранцев. Вот такая легенда.

Я медленно выдохнула. Если Вуд будет продолжать в том же духе, могут пострадать невинные люди.

Габриэль уставился на тело, и я услышала, как он вполголоса произнес:

— Человек всегда останется дикарем.

Я удивленно повернулась к нему:

— Это же Торо [10]. Мой земляк.

Стюарт с минуту рассматривал меня, как будто я пробудила в нем любопытство. Затем произнес:

— Где вы остановились? Могу проводить вас до отеля.

— Не стоит. Он всего в пяти или десяти минутах отсюда — возле станции «Ливерпуль-стрит». И вряд ли наш убийца совершит новое преступление в следующие пятнадцать минут.

— Вы уверены?

— Габриэль, я агент ФБР и могу о себе позаботиться, — заверила я.

Глава 3

Пока я петляла по извилистым улочкам Сити, в кармане пискнул телефон. На экране высветилось сообщение от Скарлетт:

В Туманном Альбионе все ОК?

Она обожала архаичные словечки.

Да, не считая всяких серийных убийц, — напечатала я.

Тебе нужны серийные убийцы, — написала она в ответ. — Без них ты останешься без работы.

Странные словечки и черный юмор — фишка лучшей подруги.

Мрачновато, Скарлетт.

Через минуту на экране снова появилось зеленое облачко сообщения:

Кстати, о мрачном. Пожалуйста, побывай в моих любимых местах Лондона: место казни Анны Болейн [11], место казни Уильяма Уоллеса [12], чумные ямы [13] и «Жареный цыпленок Кеннси», который вызывает у пьяных пугающую зависимость. ХО [14].

Скарлетт постоянно разрушала мои стереотипы об агентах ЦРУ. Им не пристало шататься по чужим городам пьяными и пожирать жареную курицу, но, похоже, ей все сходило с рук.

Я не стала спорить, что я здесь по работе, а не в отпуске: ей все равно не понять.

Оторвавшись от телефона, я огляделась по сторонам. Как и уверяла Габриэля, я не заблужусь. Я прекрасно ориентируюсь, хотя, похоже, слегка сбилась с пути.