Фейри-профайлер

Но Рикс не трогался с места. Он застыл, в его глазах полыхала ярость. На мгновение мне показалось, что кто-то сделал ему больно, но тут Рикс обернулся, схватил Габриэля за плечи и впечатал в колонну.

— У меня твой питомец, трехрожденная, — промурлыкал он. — И я убил твоего второго парня. Может, перейдем к главному — как ты на это смотришь? Сегодня вечером мне нужно устроить несколько казней. — Он снова ударил Габриэля; с потолка посыпалась штукатурка, мое сердце забилось часто-часто. — Думаю, это будет аутодафе. Убийства в стиле Потрошителя получились немного банальными, но сожжение на костре в течение сорока пяти минут должно вселить в обывателей настоящий ужас, как во время Великого смога[52], тебе не кажется?

Господи… Через сколько подействует зелье невидимости? В прошлый раз, кажется, прошло четыре минуты. Или пять?

Я медленно двинулась к ним, успокаивая дыхание и сердцебиение.

— Отпусти его. — Я старалась, чтобы голос звучал ровно. — Теперь у тебя есть я. Это все, что тебе нужно.

— Что за бред… Ты не знаешь, что мне нужно.

— Но я знаю, чего ты хочешь. — Я приподняла бровь. — Меня. И мой страх. Я в твоем распоряжении. Подумай сам. Если убьешь нас обоих, то никогда больше этого не почувствуешь. Но если я буду в твоей власти, живая и испуганная… Представляешь, какие пойдут ощущения?

«Ну давай, — поторапливала я в ожидании, когда подействует зелье. — Давай же…»

У старшего инспектора приоткрылся рот, глаза закатились. Наркоман — вот он кто. Я превратила Стива Вуда в наркозависимого — зависимого от ужаса.

— Хочешь почувствовать это снова? — прошептала я и взглянула на Габриэля, представив, что вот-вот произойдет с нами обоими. Ему сломают шею, а я окажусь в доме Рикса в клетке, где меня будут пытать до конца жизни, клеймя и обжигая до неузнаваемости, чтобы тот мог питаться моим страхом. От такой перспективы я в ужасе споткнулась.

Бледные глаза Рикса сверкали в темноте.

— Приятное ощущение, правда? — мягко произнесла я.

Его глаза закатились, хватка на Габриэле ослабла. Скорее всего, он даже заметил, как детектив сделался невидимым: зелье сработало.

В следующую секунду Вуд завопил и схватился за живот. Он повернулся, здоровым глазом лихорадочно выискивая человека-невидимку, который только что пырнул его ножом.

Я наблюдала, как он уклонился еще от нескольких ударов: Габриэль ведь тоже не мог видеть Вуда. А Рикс теперь словно чувствовал нож и уворачивался. Наверное, потому, что он может чуять железо.

Через несколько секунд Рикс уже схватил невидимого Габриэля за горло.

— Я не вижу тебя, Стюарт. Но я чувствую твой страх, наполняющий мою кровь!

Он изо всех сил ударил Габриэля: раз, другой, третий… Нож звякнул о каменные плиты.

Рикс повернулся ко мне, пылая от гнева:

— Как ты превратила его…

— Думаешь, отражения — это все, на что я способна? — Я надеялась, что он не поймет, что я блефую. Потому что это и правда все, на что я способна. — Во мне столько силы, что ты даже…

Он бросился на меня и ударил кулаком в живот, выбив из меня воздух. Я рухнула на пол, Рикс с рычанием прыгнул сверху.

— Хватит болтовни, фертная, — взревел он, сжимая мое горло. — Я порабощу тебя, как положено поступать с полукровкой, которой ты и являешься, и буду питаться твоим вкусным страхом… Но сначала заставлю смотреть, как твои любовники сгорят заживо.

Сколько у меня времени, пока в легких не закончится воздух? Одной рукой Рикс душил меня, а другой выкручивал запястье. Не пройдет и минуты, как я потеряю сознание.

— Ишь, парочка любовников, — прорычал он. — Ты — подлая маленькая пикси-шлюха. Знаешь, что сказал бы король о твоих грязных делишках, мерзкая блудница? Он сказал бы, что ты заслуживаешь наказания. Что мы избавляем наше королевство от пикси вроде тебя, которые извращают наши умы и желания и уводят мужей у жен. Он сказал бы, что тебя следует очень сурово наказать, а я как раз тот, кто может это сделать…

Двадцать секунд. Свободной рукой я пыталась нашарить хоть что-нибудь, что подойдет в качестве оружия, но под руку не попадалось ничего, кроме треснувших каменных плит. И, к несчастью для меня, Габриэль сейчас не может нас видеть. Хотя он, скорее всего, все равно без сознания.

Пока мир погружался во тьму, я лихорадочно рылась в своей сумке. Я не знала, что ищу, потому что нож остался в квартире Габриэля. Я нашарила только подкладку, губную помаду и какую-то скомканную бумажку.

Бумажка…

Я вытащила ее и сунула под нос Вуду. Это был чек из кофейни.

— Погоди, — прохрипела я.

— Что это? — Его хватка ослабла, он уставился на чек.

— Один фунт девяносто пенсов, — я судорожно хватала ртом воздух. — За кофе. Я хотела бы получить деньги прямо сейчас.

Рикс фыркнул:

— Ты спятила, фертная. Прощай.

Но едва он отказал в моей просьбе, я почувствовала, как меня переполняет сила, а Рикс вдруг начал слабеть. Я вывернула ему руку и услышала хруст от удара противника о камень. Он закричал от боли и неожиданности.