Фельдмаршал

Эта встреча была задумана ещё год назад. Но много времени ушло на согласование места встречи. И вот сейчас шесть датских сенаторов, как аманатов, были присланы в Швецию. Шведский флот стоял у острова Готланд… Всё было сделано, чтобы обезопасить поездку его, Густава, вот в этот город Мальмё, на берегу Зунда, сейчас датской территории.

– Ну что же, мой друг! – обратился к нему Фредерик. – Тогда пройдёмте в ратушу! Там и обсудим все наши дела!..

В ратуше, старинном каменном здании, построенном ещё во времена королевы Маргрете Датской, заключившей Кальмарскую унию, всё было готово для приёма высоких гостей.

Короли сели в кресла.

По левую руку от Густава, чуть позади, встал его советник, государственный гофмейстер Тур Ензон Рос. Ему он доверял во всём: как опытному в таких делах, к тому же его родственнику. Его мать, Анна Ваза, приходилась двоюродной сестрой ему, Густаву. И тут же рядом с Росом были маршал Ларс Спегзон и придворный канцлер Ларс Андерзон.

Король Фредерик, по праву хозяина места встречи, открыл её вступительной речью.

– Я полагаю Кальмарскую унию за основание вечного союза между тремя северными государствами! – благожелательно улыбаясь, начал он низким, приятным баритоном.

Густав напрягся от того, что услышал…

Не обращая внимание на то, что лицо у Густава покрылось красными пятнами, Фредерик продолжил всё в том же духе:

– Не для того, чтобы король Густав лишился шведской короны! Она досталась ему дорогой ценой! Но единственно, чтобы он признал датского короля за своего государя и за непременного главу этого северного союза! Под ним он найдёт как защиту, так и наставление в своих предприятиях!..

Гнев Густава, его всегдашний гнев, который не раз уже подводил его в критические минуты, готов был вырваться наружу… «Прервать эту встречу, – мелькнуло у него, – устроенную для унижения его как короля». Усилием воли он сдержался, заговорил:

– Такое высказывание крайне удивляет меня! Швеция никогда не примет добровольно унизительное иго! А Дании не покорить её угрозами, насилием! Я, как законный король, есть защитник вольности и самодержавия моего отечества!..

Он на секунду остановился, взглянул на Фредерика налитыми кровью глазами, совсем как у бешеного быка, заметил, что тот сразу сник под его взглядом. Он же, не доводя встречу до разрыва, осознавая, что ему нужен был сейчас король Фредерик как союзник против того же Кристиана, закончил на дружеской ноте, хотя и покрылся весь потом под кафтаном.

– И я хочу быть датскому королю другом и хорошим союзником! Если же это угодно! Но никогда подданным!..

Понял он также, что Фредерик больше не будет испытывать его.

И дальше их переговоры прошли в дружеской атмосфере.

Фредерик предложил ему вечный мир с таким условием, чтобы каждое государство оставалось в своих границах. Густав не возражал. Зашёл при этом разговор и об острове Готланд. На это Фредерик заявил, что остров будет принадлежать тому государству, которое очистит его от засевшего там с внушительным военным флотом адмирала Северина Норби, остатков сил короля Кристиана.

Густав же рассчитывал, что на этой встрече будет решён вопрос об острове Готланд. В этом его убедил доверенный любекской мэрии Герман Израель. Тот приезжал к нему в Стокгольм год назад от Любека, предложил решить дело с островом Готланд. Затем, когда он, Густав, согласился с этим, Израель взялся за организацию встречи трёх заинтересованных сторон: Дании, Швеции и Любека… И целый год ушёл на согласование места встречи, условий переговоров, гарантии безопасности сторон, размены аманатами[71]. И это отняло у него, Густава, много сил, расходов, времени и нервов. А что получил он сейчас?.. Да ничего! Унижение и шантаж!.. Только теперь он догадался, что его провели, как мальчика. Вот только что ему донесли, что Норби уже заключил тайно с Данией договор и передал Готланд датскому королю, вот ему, Фредерику, за немалую сумму…

Выходя из ратуши, раздражённый и уставший, он столкнулся с Германом Израелем. И уже не сдерживая себя, он дал волю накопившемуся гневу, высказал тому всё: что тот обманул его, поставил в унизительное положение… А когда тот стал что-то лепетать в оправдание, он выхватил шпагу, кинулся на него, готовый вонзить её в этого мерзавца.

Но его остановил канцлер Ларс Андерзон.

– Прошу вас, ваше величество! – воскликнул канцлер, схватив его за руку, опасаясь, что гнев короля обрушится и на него самого.

Густав отступил, с ненавистью глядя на любекца.

Тот же рыдал, как девица, причитая, что это не его вина, что всё это подстроили в Любеке…

Но эта встреча оказалась не бесполезна для него, Густава. Король Фредерик сообщил ему подробности рейхстага, прошедшего три года назад в Вормсе, где Мартин Лютер пытался изложить свои тезисы о папстве. Император Карл V, под давлением немецких князей, разрешил выступить Лютеру, но и задумал припугнуть его присутствием на рейхстаге высших немецких чинов. Такой дипломатичный ход ему подсказали его советники, наивно не подозревая, с какой личностью имеют дело.