Фельдмаршал. Отстоять Маньчжурию!

А значит что? Правильно. Японцы переведут дух. Подавят дзоты и начнут подтягивать подкрепления, желая прорваться во вторую линию обороны. И если первую успели как следует укрепить, то вторая и особенно третья оказались весьма иллюзорны. Работ там требовался еще непочатый край. Да и не хватало много чего от пулеметов до колючей проволоки и банального дерева. Кроме того, между слишком плотными линиями обороны не имелось просторного предполья для работы артиллерии по площадям. То есть создался весьма опасный момент, который грозил поставить под удар все сражение. Японцы реально могли прорвать центр. Хотя для них это и должно было стать Пирровой победой, но не это главное. Если они сделают это. Если заставят отступить Алексея Николаевича, то ситуация России в Маньчжурии окажется плачевной. Войск там немного. Куропаткин специально налегал на поставки вооружений, боеприпасов и обмундирования. И приличная часть всего этого добра хранилась в Ляояне. Потеря этого города в таких обстоятельствах приводила фактически к катастрофе – с голым задом против существенно превосходящих числом врагов особенно не навоюешь. Тем более что они захватят твои склады.

Конечно, Алексей Николаевич в своих размышлениях излишне сгущал краски. У него были свежие резервы. Но вводить их в бой – значит сорвать замысел операции. Требовалось обойтись без использования этих линейных частей. А потому Куропаткин, скрепя сердце, решился на введение в бой едва сформированного и еще толком не слаженного штурмового батальона. Ничего особенного там не было. Просто специально отобранные лихие парни, вооруженные самозарядными пистолетами Маузера и удобными, подходящими лично им под руку клинками. Ну и гранатами, куда уж без них? Дурными, конечно. Но других не было…

Основная свалка в передовой центральной траншее завершилась полчаса назад. Русские войска отступили по проходам, надежно закупорив их спешно установленными пулеметами. Не прорвешься. Да японцы особенно и не пытались. Так – дернулись разок и сразу остыли. Им бы дух перевести да передохнуть.

Выставили охранение. «Стекли» по стенкам на пол траншеи. Потянулись к фляжкам трясущимися от волнения руками.

Тишина. Хорошо. Спокойно. Кто-то заговорил о еде.

И тут от проходов раздались свистки и полетели гранаты.

А следом посыпали бойцы, с ходу открывая беглый огонь из самозарядных пистолетов. Часто-часто захлопали выстрелы, буквально сметающие всякое сопротивление.

Штурмовой батальон, разделившись поротно, атаковал вдоль проходов, активно используя гранаты и самозарядное оружие. Его задачей было – отвлечь противника. Увлечь шумом.

Тем временем из второй и третьей линий центральных позиций подтянулись все доступные для контратаки силы. Около девяти тысяч бойцов. У каждого в руке по гранате, а в зубах зажат тлеющий фитиль, запал-то примитивный. Вторая рука сжимает винтовку. На поясе клинок, лопатка или какие-нибудь паллиативы, созданные в армейских мастерских.

Впереди, в траншее, заухали гранаты, захлопали выстрелы.

Шел бой.

Штурмовой батальон крепко врубился в японцев.

И вот линейная пехота, услышав свистки командиров, нестройной толпой ринулась вперед. Молча. В зубах же фитиль. С ним не покричишь. Куропаткин специально так решил поступить, чтобы японцы заметили этого «пушного зверька» как можно позже.

Рывок. Пробежка. Сдвоенный свисток командиров.

Все девять тысяч бойцов поджигают запал гранаты и кидают. После чего припадают к земле. Где-то японцы, несмотря на отвлекающий маневр штурмового батальона, заметили приближение неприятеля. Раздались редкие выстрелы. Крики. Но что они могли изменить? Линии обороны шли слишком плотно. Бегом преодолеть сотню метров – много ли нужно времени? Так что гранаты, полетевшие на головы японцев, оказались для них в целом полным сюрпризом и неожиданностью.

Слитная серия взрывов, поднявшаяся стеной. Насколько, конечно, может быть слитной. Ведь кидают гранаты девять тысяч человек. Кто-то раньше, кто-то позже, кто-то себе под ноги, кто-то запутался с фитилем и запалом…

Но вот затихли взрывы. Рывок. Почти прыжок. И бойцы врубаются в оглушенных, дезориентированных японцев. Кто чем…

Атака линейных подразделений проводилась в некотором отдалении от проходов, поэтому штурмовой батальон не накрыло гранатами. Как, впрочем, и ощутимую часть японцев, накопившихся для противодействия штурмовикам. Но эти «хвосты» очень быстро подчистили. Самозарядные пистолеты в условиях траншеи оказались удивительно губительным оружием, особенно в сочетании с гранатами. Десяти минут с начала контратаки не прошло, как все оказалось закончено. Конечно, кто-то из японцев выскакивал и пытался бежать обратно, к своим. Но тут уже пулеметы, вроде как замолчавшие, охотно включались.

Наступление генерала Куроки было остановлено. С трудом, но остановлено. А 1-й японской армии были нанесены очень существенные потери, по меркам тех лет. Сколько? Сложно сказать. Да и преждевременно, операция ведь еще не завершилась…

Глава 5

17 июня 1904 года, окрестности Ляояна