Фельдмаршал. Отстоять Маньчжурию!

Несмотря на свою негативную реакцию, вдовствующая императрица не стала игнорировать сигнал и начала проверять сведения. Заодно поручив собрать досье на этого странного генерала. Дальше, по мере вскрытия новых фактов, объем проверок увеличивался, а их результат начал все сильнее вгонять Марию Федоровну в отчаяние. Ведь если и не все, то многое из сказанного оказалось правдой…

Тут надо пояснить ее роль в жизни России последние два десятилетия.

Дело в том, что Александр III, если верить дневникам его детей и близких, не отличался какими-либо особыми волевыми качествами. Мягкий, покладистый, веселый и добродушный домашний медвежонок внушительных таких размеров. И, скорее всего, он довел бы страну «до ручки» точно так же, как и его сын, если бы не его супруга, крепко державшая в своих крошечных кулачках не только его яйца, но и всю Россию. Никто никогда не готовил ее руководить страной, никаких подходящих знаний для того она не получила. Она же дама – ей такое в те годы было неуместно. Но ее супруг оказался настолько недееспособен, что волей-неволей Минни пришлось взвалить эту тяжелую ношу на свои хрупкие плечи.

Александр III умер, уступив престол своему старшему сыну – Николаю. Такому же слабому, но доброму, мягкому и порядочному человеку, как и он сам. Одна беда – с женой Николаю II не повезло. Его возлюбленная Алиса, известная также, как Александра Федоровна, была красива, властна, сильна духом, но еще меньше приспособлена для управления государством, чем Мария Федоровна. Не дура, но ум совсем другого полета. Вот августейшей мамаше, несмотря на уже немалый возраст, и пришлось тянуть лямку фактического руководства дальше. Да не в былом ключе, а с кучей новых трудностей, вызванных откровенной враждой с невесткой из-за борьбы за влияние на Николая. Александре Федоровне совсем не хотелось находиться в тени своей свекрови.

Но, несмотря ни на что, Мария Федоровна продолжала упорно действовать в интересах России. В той мере, в которой они отвечали пользе прежде всего ее детей. Именно она, в сущности, была главным идеологом и локомотивом проекта Транссибирской железной дороги. Именно она стремилась вывести Россию на рынки Кореи и Китая, дабы спровоцировать мягкую индустриализацию. Без революций, без потрясений, без ограбления своего народа. Она была очень мудрой и ловкой женщиной с поистине железной волей. Собственно, по этой причине Куропаткин и обратился к ней как к тому человеку в доме Романовых, который действительно мог бы поспособствовать пресечению заговора. И не только его. Классического образования ей остро недоставало, особенно в прикладных областях. Однако живой ум позволял пусть и поверхностно да с советниками, но разбираться в очень многих вопросах…

Служанка робко постучалась, напоминая о встрече. Вдовствующая императрица отложила в папку бумаги, которые изучала, и вышла в соседнюю комнату, где было уже накрыто к чаю, а ее доверенный человек, Сергей Юльевич Витте, стоял у дверей.

– Рада вас видеть, – бесцветно произнесла уставшая Мария Федоровна, жестом отпуская служанок и позволяя председателю кабинета министров услужить ей со стулом. – Вы сделали то, что я вас просила?

– Конечно, – кивнул Витте.

– И?

– Деньги, доставленные Куропаткину, были получены в ломбардах столицы. Они не такое и анонимное место. Один ловкий мужчина там заложил «наследство бабушки», оказавшееся на проверку драгоценностями, принадлежащими великим князьям. Некоторым. Владимиру Александровичу, Николаю Николаевичу, Михаилу Николаевичу и другим.

– Значит, это их деньги оказались тайно доставлены Куропаткину? Удивительно.

– Очень удивительно, но полностью подтверждает его слова.

– А что по поводу судьбы моего сына и его семьи?

– Говорят многое, – уклончиво ответил Витте. – Я осторожно переговорил с людьми, близкими к разным столичным салонам…

– И что же? – Чуть подалась вперед вдовствующая императрица.

– Они считают такое развитие событий вполне возможным. Особенно если подтвердится история с гемофилией.

– Так вы думаете, что Куропаткин прав? Признаться, я до конца не могу поверить, что тот Куропаткин, которого мы знали, осмелился подобное сказать. Алексей Николаевич всегда был таким осторожным, – произнесла она, покачав головой. – Он бы никогда не осмелился на такие дерзости. Намеками, да, может быть. Да и то. Так рисковать собственной головой? Ему же это не простят.

– Он сильно изменился, – чуть пожевав губы, произнес Витте. – Когда я его встретил там, в Ляояне, то сразу и не признал. Он стал совсем другой. Тут и взгляд, и осанка, и манера речи. Вот вроде он, а как заговорит, так диву даешься.

– Вот даже как? – удивленно вскинула брови Мария Федоровна.

– Право слово, я даже подумал, что он одержимый каким демоном.

– Не удивлюсь, – криво усмехнулась вдовствующая императрица, – но этот демон почему-то помогает нам. Почему? Что он хочет? Вы выяснили?

– Нет, но…

– Что?