Фельдмаршал. Отстоять Маньчжурию!

Куропаткин сделал небольшую театральную паузу, наблюдая за журналистами, особенно за теми двумя японцами, которых с огромным трудом удалось вытащить. В Японии была не только партия войны, но и партия мира. Вот они и отозвались, послав своих людей на французском крейсере «Паскаль». Но название военной операции людей не смутило. Разве что кое-кто из французов и итальянцев заулыбался. А что? Они такое любят.

– Все началось с того, что русскому агенту с красивым псевдонимом Аматэрасу[64] удалось вскрыть часть разведывательной сети японцев и использовать ее для дезинформации командования. Это привело к взаимосвязанной цепи событий. Тут и неподготовленное наступление Куроки на укрепленные позиции под Ляояном. И внезапный захват Инкоу. И удачное нападение на Цзиньчжоу. И битва при островах Эллиот. Как следствие всех этих мероприятий стала капитуляция генерала Оку, у которого просто не осталось никаких возможностей для сопротивления. В его армии банально кончились боеприпасы и провиант, а она сама оказалась в полном окружении. Вот как-то так. Задавайте вопросы. Сразу предупрежу, не на все мы сможем ответить.

– Агент Аматэрасу – женщина? – поинтересовалась бойкая дама с американским акцентом. Этакая типичная феминистка тех лет, впрочем, их называли суфражистками.

– Конечно.

– Вы считаете, что генерал Куроки не имел никаких шансов проломить вашу оборону? – спросил мужчина с немецким акцентом и настолько явной армейской выправкой, что Куропаткин едва сдержал усмешку.

– Безусловно. Укрепления возводились из расчета удержания впятеро превосходящих сил. Поэтому основная задача дезинформации заключалась в том, чтобы вовлечь 1-ю японскую армию в бой и лишить подвижности. Но не надо недооценивать японские войска. Уровень дисциплины, порядка и управляемости у них на уровне крепкого ландвера.

– Ландвера? – неподдельно удивился тот немец.

– Именно так. Им остро не хватает опыта и навыков, но они представляют собой один из наиболее упорядоченных, дисциплинированных и упорных народов в мире. Да и стойкость перед лицом смерти выше всяких похвал. Наш успех под Ляояном и Цзиньчжоу опирается на превосходство в тактике и стратегии. Японский солдат, хоть и мелкий из-за плохой кормовой базы, но удивительно стойкий и смелый. Под огнем пушек и пулеметов японцы отступали, только потеряв от четверти до трети личного состава. Это очень хороший показатель даже по европейским меркам. Практически на уровне русского или прусского, простите, германского, солдата. А наши народы в этом плане безусловные лидеры.

– Я понял вас, – сказал немец, кивнул и сел на место, сразу начав перешептываться со своим спутником, у которого так и вообще, казалось, обмундирование буквально просвечивалось сквозь гражданский костюм, а вместо дурацкого берета проступает мираж пикхельма[65]. Хотя, конечно, это все были личные галлюцинации генерала, очень уж характерной была внешность.

– Если вы пожелаете, – продолжил Куропаткин, обращаясь к вопрошавшему немцу, но смотря в глаза его собеседнику, – то подойдите позже, и я поделюсь описанием различных эпизодов, впечатливших меня в полной мере. Полагаю, читатели вашей газеты могут пожелать подходящих зарисовок. Вы ведь, я понимаю, из газеты?

– Neue Preußische Zeitung![66] Непременно, – привстав, ответил спикер, в то время как его собеседник остался невозмутим, выдержав эту игру взглядами без малейшего напряжения.

– Мы слышали, что Маньчжурская армия захватила большие трофеи. Велики ли они? – Оживился один из представителей санкт-петербургской прессы.

– Пятьсот сорок семь орудий, восемьдесят один пулемет и шестьдесят две тысячи винтовок. Разумеется, без учета боеприпасов, обмундирования и прочего имущества.

Журналисты, как настоящие, так и мнимые, оживленно зашумели, а когда закончили, худощавый мужчина с холодным взглядом предельно вежливым тоном произнес:

– У меня вопрос к адмиралу Алексееву, если позволите.

– Да, пожалуйста, – кивнул Куропаткин, откидываясь на спинку кресла, демонстрируя тем самым, что уступает право дискутировать своему командиру.

– Евгений Иванович, 24 июня произошла крупная битва при островах Эллиот. Она заинтересовала все военно-морские державы мира. Данный ход нас чрезвычайно удивил. Кто разрабатывал план операции? Контр-адмирал Вирен, вы лично или, может быть, кто-то еще?

Алексеев пожевал губы, попыхтел, после чего, тяжело вздохнув, произнес:

– Господа, это, конечно, звучит странно, но всю операцию разработал и спланировал Алексей Николаевич.

– Что? – ахнули хором в зале.

– Полно вам, Евгений Иванович, – максимально смешливо отмахнулся Куропаткин. – Без вас ничего бы не получилось. Я просто не разбираюсь в морских делах в должной мере, чтобы разумно там что-то планировать. Так что не нужно лишней скромности. Это наш совместный проект…