Фельдмаршальский жезл. Николай Николаевич

   — Вот смотрите на карту. Наши четыре отряда уходят за Балканы, откуда армия Сулеймана-паши, надеюсь, на болгарский север не прорвётся даже частью своих сил.

   — Мы в этом уверены, ваше высочество.

   — Дай Бог, чтобы это было так. Пётр Семёнович, что доносит вам разведка из Варны?

   — Там по-прежнему стоит египетская дивизия. Новых приращений турецких сил, по данным отрядного отряда, не предвидится.

   — Султан Абдул-Гамид со своим столичным гарнизоном сейчас уже не расстанется. С Кавказа перебрасывать туркам тоже нечего, там великий князь Михаил Николаевич одерживает одну победу за другой.

   — Ваше высочество, наши пленные турки много говорят о поражении от кавказцев при Баш-Кадыкларе.

   — Что ж, то славная виктория. Только у нас ситуация посложнее будет. Смотрите, как армия Мехмет Али-паши нависает над левым крылом Дунайской армии. Особенно из Шумлы и Рущука.

   — Восточный отряд их гарнизоны сдержит, ваше высочество.

   — Хорошо, коли так. А надёжно ли перекрыта железная дорога от Варны к Рущуку?

   — Наши казачьи партии готовы в любой день её повредить. Турки не перебросят ни одного человека к Дунаю.

   — Мехмет Али-паша ведёт разведку сил вашего отряда?

   — Старается. Рекогносцировку ведут офицерские разъезды, но плохо, по нашему мнению.

   — Почему?

   — Они боятся уходить далеко от крепостей. Мы первое время опасались после таких разведок набегов их кавалерии, но, как оказалось, зря.

   — На что, по-вашему, больше всего полагается новый султанский мушир?

   — Он думает, что мы начнём осаду крепостей. Если не всех четырёх, то хотя бы Рущука, что у Систовской переправы под боком.

   — Значит, его надо оставить при такой мысли. Пусть опасается и за свои крепостные бастионы, брать которые мы не будем. Турки сами их сдадут, когда война перед Константинополем завершится в нашу пользу.

   — Значит, ваше высочество, Восточному отряду вы задачу не меняете?

   — Нет, она остаётся прежней. Держать четырёхугольник крепостей так, чтобы Мехмет Али-паша оттуда ни одной дивизии не увёл. Ни морем в Стамбул, ни на усиление Сулейман-паши, ни для диверсии против наших коммуникаций у Систово.

   — Ваше высочество, значит, Рущукский отряд остаётся без сражений?

   — Сражения ведёт Дунайская армия, а вы её немалая часть. Вам своя задача, с которой вы справляетесь более чем удачно. Гурко и другим начальникам — свои задачи.

   — А если мы будем действовать, ваше высочество, инициативно? Получим на то ваше разрешение?

   — Безусловно. Но при одном условии: если турки выйдут за крепостные стены. А пока пугайте их перемещениями конных заслонов. Когда в поле появляется несколько сотен конников, то за ними всегда таится опасная неизвестность.

   — Задача нам ясна, ваше высочество. Хотелось бы услышать от вас напутственное слово.

   — Вот оно. Будьте благоразумны. Оставьте султана без армии. Мехмет Али-пашу одолейте без большой крови. Если выйдет он в чистое поле, то дело найдётся не только для отрядной кавалерии. А так мушир пускай и дальше цепляется за свои четыре крепости. Русская армия их обошла ещё полгода назад.

* * *

Из всех четырёх Забалканских отрядов главным и по силам, и по операционному простору являлся Западный отряд генерал-лейтенанта Гурко. К тому же он первым начал и первым закончил переход через Балканы. Поэтому главнокомандующий поставил перед Гурко следующие ближайшие задачи: вынудить турок, отступивших от Софии, оставить укреплённые позиции в Ихтиманских горах и уйти в долину реки Марицы, то есть в Предбалканье; затем быстрым преследованием уничтожить войско Шакир-паши, тем самым обнажив восточный фланг армии Сулейман-паши.

Из состава Западного отряда выделялись четыре отряда (колонны): два ударных — генералов Вельяминова и Шувалова и два «угрожающих туркам с севера» генералов Шильдер-Шульднера и Криденера. Последним предписывалось отрезать путь неприятелю дальше по долине Марицы.

Интересно, что ни великий князь, ни сам Гурко не ставили командирам четырёх отрядов боевые задачи в привязке к определённому времени или конкретному месту. Они понимали, что операция начиналась в горной местности, зимой, когда земля была покрыта глубокими снегами. Впоследствии Николай Николаевича-Старшего спросят:

   — Ваше высочество, почему вы тогда Гурко после Софии не поставили задачу день в день?

   — Почему? Мы под Шипкой поняли, что снег даже на соседних перевалах лежит разный по глубине. Кто-то обязательно задержится по пути на обледенелой горе. Начнёт спешить, время догоняя, — людей потеряет, вьючных лошадей. Да и пушка у нас не одна в ту зиму в пропасть улетела.

   — По ведь можно же было согласовать действия наступающих отрядов если не по времени, то по месту!

   — Разумеется, можно было бы. Но при одном обязательном условии.

   — Каком?

   — Если бы паши Сулейман и Шакир делились с нами своими планами относительно мест ночёвок...

Генерал-лейтенант Гурко в своём приказе по Западному отряду среди прочего отмечал: