Мне выставка безумно понравилась. Я давно на нее хотела попасть, поэтому останавливалась возле каждой картины, и едва ли не пищала от восторга. А вот Саша ходил с кислой миной. С таким лицом обычно ходят мужья по магазинам с женами.
— Тебе не нравится? — спросила я.
— Ну… Не то чтобы не нравится… — он замялся. — Я просто вообще ничего в этом не понимаю. Для меня, что Ван Гог, что Дали… Ничего не понятно.
— Я тебя сейчас научу разбираться в искусстве, — я подняла указательный палец вверх и гордо вздернула нос. — Сейчас ты станешь самым прошаренным Сашкой нашего города. Ну, после меня, конечно. Смотри, — я потащила его к одной из картин. — Есть стишок. Слушай его и запоминай.
Я начала читать ему известное стихотворение, водя по залу:
— Я не помню стихотворение целиком, но по крайней мере, теперь ты улыбаешься и разглядываешь картины с интересом, — я довольно хмыкнула, видя, как Саша изучающе рассматривал изображения. То-то же. Со мной нельзя ходить по таким местам с кислой миной. Я любого научу разбираться в искусстве.
Мы освободились только к концу работы выставки. Голодные, но довольные поехали ужинать. Саша хотел отвезти меня в какой-то ресторан, но мне приспичило слопать бургер и вредную картошку-фри. Никогда таким не питалась, но слышала, во время беременности вкусы меняются. Надеюсь мои предпочтения не доведут меня до язвы.
— Спасибо за цветы и за день в целом, — мы стояли возле подъезда. Уже стемнело, на мне был Сашин пиджак. Пока мы сидели в кафешке, на улице обрел власть дождь, поэтому сейчас мое лицо ласкал прохладный свежий ветер. Он вступал в диссонанс с горящими под томным мужским взглядом щеками.
Конечно, Краснов тогда солгал про важную встречу, чтобы я расслабилась. Время ночь почти, а он никуда не торопился, нас ни разу не прервали настойчивые звонки. И сейчас чувство неловкости затопило меня целиком, потому что градус интимности зашкаливал. Мы вдвоем под светом фонаря, он слишком близко и скоро сократит и без того критическую дистанцию, чтобы получить награду за свои старания — хотя бы поцелуй. От дальнейших действий зависела моя судьба.
Ну, Саша, что ты выберешь? На одной чаше весов твоя принципиальность и жажда быть с любимым, а на второй — безопасность и благополучие ребенка. Что в тебе победит: эгоизм или рассудительность?