Фемистокл

Агелай вступил во владение завещанной ему недвижимостью лишь после завершения тяжб с родней своего покойного учителя. В этом немалую помощь ему оказал Фемистокл, который вел все его судебные дела. Агелай не был полноправным афинянином, и по законам в судебных тяжбах должен был участвовать его представитель, имеющий афинское гражданство.

Перибельт жил в разводе со своей супругой, которая еще дважды выходила замуж, но оба раза неудачно: у нее долгое время не было детей. Наконец Фестида вышла замуж в четвертый раз за обедневшего аристократа и родила от него дочь. Аристократ вскоре умер от какой-то болезни, а его брат и сыновья от первой жены через суд выставили Фестиду на улицу с годовалой дочкой на руках. Фестида долгое время жила у брата, который владел домом их давно умерших родителей.

Перибельт по старой памяти, как мог, помогал Фестиде. Он очень полюбил ее дочь Аполлонию, которая с юных лет выделялась среди сверстниц своей необычайной красотой. Когда Аполлония росла, то сама запросто прибегала в мастерскую к Перибельту, зная, что тут ей всегда рады.

После кончины Перибельта на часть его имущества стали претендовать родные и двоюродные братья. Фемистоклу пришлось изрядно потрудиться, чтобы его подопечный Агелай остался в выигрыше. Укрепляя его положение, Фемистокл убедил взять в жены Фестиду и удочерить Аполлонию. Агелай не стал противиться этому браку, благо Фестида была не намного старше его и обладала немалой привлекательностью. Перибельт не жил с женой исключительно из-за своей привязанности к мальчикам. Агелай в отличие от учителя не был сторонником однополой любви, поэтому его союз с Фестидой был скреплен теплом взаимной нежности.

Со временем Фемистоклу удалось добиться того, чтобы Агелая внесли в список полноправных граждан. Более того, он был причислен к филе Леонтиде, из которой происходил и сам Фемистокл, и все его родственники по мужской линии.

Но с Фестидой Агелай прожил менее трех лет. Однажды, промокнув под осенним дождем, она слегла в горячке и по прошествии нескольких дней скончалась. Ее погребли рядом с могилой Перибельта.

Впоследствии Агелай еще не раз обращался за помощью к Фемистоклу как к знатоку афинских законов и как к мастеру трактовать эти законы себе на пользу. Фемистокл охотно помогал Агелаю и даже по-отечески опекал его: по возрасту последний годился ему в младшие братья. Благодаря дружбе с Агелаем Фемистокл имел возможность бывать в кругу людей искусства. Постепенно скульптор приобрел такую славу в Афинах, что пожаловать к нему в гости почитали за честь не только известные живописцы, поэты и кифареды, но и представители самых знатных родов.

Агелай был не кичлив, не злопамятен, поэтому люди тянулись к нему. К тому же он трудился не покладая рук, у него было множество заказов. В Афины нередко приезжали посольства из других эллинских государств попросить, чтобы именно Агелай, сын Диадрома, создал в мраморе или бронзе статую того или иного бога-покровителя либо бюст атлета-олимпионика[76]. Для афинян такие заказы служили еще и пополнением казны, поскольку часть денег, получаемых ваятелем за работу, шла государству в качестве налога. Перед тем как встретиться с Агелаем, иноземные послы сначала договаривались о размере оплаты с афинскими архонтами.

Поступали заказы и от частных лиц. Как правило, это были люди состоятельные. Кто-то желал увековечить в мраморе собственное лицо. Кто-то намеревался поставить дома статую жены или сына. Кому-то хотелось установить в усыпальнице предков бюст умершего отца или деда. Подобные заказы Агелаю были более по душе, поскольку оплата за них производилась без вмешательства архонтов.

Фемистокл и тут был полезен. Через своих друзей он находил для Агелая выгодных заказчиков в других городах Аттики и даже за пределами Афинского государства, где-нибудь в Коринфе или на Эвбее. Агелай платил Фемистоклу определенный процент с подобных сделок.

Вот почему, увидев как-то утром пришедшего к нему скульптора, Фемистокл поначалу решил, что тот желает поговорить с ним о последней сделке, а заодно узнать, имеются ли новые заказчики из соседних с Афинами городов. Однако Агелай завел речь совсем о другом. И чем дольше он говорил, тем недовольнее и мрачнее становилось лицо Фемистокла.

Агелай говорил о том, как сильно и страстно он любит свою приемную дочь Аполлонию, - ее красота сводит его с ума! Чтобы положить предел душевным терзаниям, он вознамерился сделать девушку своей законной женой. Агелай и пришел к Фемистоклу, чтобы узнать, имеются ли препятствия в афинском законодательстве для подобного шага, и если имеются, то каким образом их можно обойти.