Фемистокл

- Вчера ушли из Фалера все боевые суда персов, - рассказал Тифей. - Днем раньше двинулись в путь к Геллеспонту грузовые корабли. Моя триера должна была сопровождать караван грузовых судов, вышедший из Фалера вместе с персидскими боевыми кораблями. Однако в пути караван распался. Финикийцы на своих быстроходных триерах уплыли далеко вперед. Тихоходные суда варваров застряли у острова Андрос. Хиосцы отказались охранять награбленное персами добро и отправились к себе домой. Так же поступили скиросцы, но перед этим они разграбили один персидский корабль, трюм которого был набит изделиями из серебра.

Видя, что союзники Ксеркса не только не подчиняются его навархам, но даже осмеливаются грабить царские сокровища, Тифей передумал воевать на стороне персов. Он обратился с просьбой к Фемистоклу и Еврибиаду, чтобы они избавили Фасос от персидского владычества.

- Друг мой, - сказал Фемистокл, - ты поступил правильно, приведя к нам свой корабль. Остров Фасос богат золотыми рудниками. Из-за золота фасосцы и угодили под власть персидского царя.

Но смею тебя уверить, уже близко то время, когда твои сограждане перестанут платить персам дань в виде золотых слитков. - Про себя он подумал: «Скоро золото фасосцев потечет в афинскую казну!»

Поняв, что приготовления варваров для наведения моста через Саламинский пролив не более чем уловка и что на самом деле персидский флот ушел в сторону Геллеспонта, даже самые малодушные среди эллинов во весь голос заговорили о том, что нужно плыть в погоню. Никто уже не слушал ни Адиманта, ни Еврибиада. Военачальники гурьбой ходили за Фемистоклом, требуя, чтобы он организовал преследование персов.

Для начала Фемистокл отрядил семьдесят афинских триер, которые напали на стоящие у аттического берега грузовые суда персов и подожгли их. Оказалось, что это были в большинстве своем поврежденные и непригодные для дальнего морского путешествия гаулы[143], оставленные здесь персидскими навархами как ненужная обуза.

Затем по приказу Фемистокла весь эллинский флот вышел в море и с попутным ветром устремился к острову Андросу.

- Если боги милостивы к нам, то мы сумеем захватить персидский грузовой караван, застрявший у Андроса, - сказал Фемистокл Еврибиаду, который хотя ни во что и не вмешивался, но по-прежнему держал на своей триере штандарт главного наварха.

Беседуя с Фемистоклом с глазу на глаз, Еврибиад заметил, что, по его мнению, эллинскому флоту не следует заходить дальше Андроса. От того же Тифея стало известно, что Ксеркс оставил в Аттике половину своего войска во главе с военачальником Мардонием. Царь царей наделил Мардония всеми полномочиями для ведения дальнейшей войны в Элладе.

- Мардоний человек властный и жестокий, - говорил Еврибиад. - Он не станет медлить и бездействовать. Наверняка Мардоний из Аттики двинется в Мегариду и дальше, к Истму. Поэтому нашему флоту незачем гоняться за кораблями варваров по всему Эгейскому морю. Флот должен идти к побережью Мегариды или к Истму, где, по всей видимости, и произойдет решающее сухопутное сражение в этой войне.

Фемистокл на словах соглашался с Еврибиадом, но его потаенные мысли были совсем другие.

Когда эллинский флот бросил якорь возле Андроса, персидских кораблей там уже не было. Однако варвары совсем недавно ушли отсюда. Андросцы сообщили, что грузовые суда от Андроса направились к острову Скиросу, а ионийские триеры из охранения взяли курс к родным гаваням.

Фемистокл потребовал с андросцев большую сумму денег в серебряной и золотой монете за то, что они поддерживали Ксеркса. Две андросские триеры были захвачены эллинами в битве при Артемисии, еще одну триеру с Андроса потопили эгинцы в сражении у Саламина. Всего же во флоте персов было пять андросских триер.

Андросцы, однако, отказались выдать деньги. Их не испугала мощь объединенного эллинского флота. Город андросцев был расположен на скалистой неприступной возвышенности в десяти стадиях от моря. Эллины захватили гавань со всеми находившимися в ней кораблями, но для взятия цитадели Андроса нужны были осадные машины, которых не было. Это обстоятельство придало андросцам самоуверенности.

Фемистокл отправил в город посла, объявив, что афиняне прибыли с двумя великими божествами - Убеждением и Принуждением, так что андросцам, безусловно, придется заплатить деньги.

Андросцы, посовещавшись, ответили афинскому послу так:

- Афины, должно быть, велики и богаты, если с такими благосклонными богами преуспевают в жизни. Что же до нас, андросцев, то мы, напротив, до крайности бедны землей и к тому же два ни на что не годных божества не покидают город, который стал для них излюбленным местопребыванием. Это - Бедность и Беспомощность. С этими божествами мы не можем уплатить деньги, ведь могущество Афин никогда не превзойдет нашей немощи.

Тогда эллины подвергли город андросцев осаде, надеясь голодом принудить жителей принять их условия.