Феникс

Внутри городской усадьбы Уров было тихо. Темнело. Я рассматривал через знакомое окно белеющую в сумерках площадь с раскинувшимся на ней храмом. После утренней стычки власти выставили вокруг площади и усадьбы широкий круг оцепления, внутри которого царили тишина и спокойствие, отчего казалось, что никакого боя не было и что город живет прежней жизнью. Лишь охрана на воротах и постоянный поток курьеров и порученцев говорили, что это не так — Арракис гудел растревоженным ульем. Ана все еще спала. Орост, пробывшая с ней почти до самого вечера, ушла, предупредив, что та может проснуться в любой момент. Студенток, которые с ней были, я больше не видел. Несмотря на свой исключительный статус почти скелле, те, насколько я понял, оказались подвергнуты основательному допросу, на котором я незримо присутствовал в качестве пугала — стали бы они говорить что-то даже самому родовитому аристократу против своей воли. Пока сама Орост возилась с доставленным жемчугом, появилась пожилая, можно даже сказать, старая скелле, осмотревшая Анну в ее отсутствие. Она долго общалась с Самом, после чего тот объявил, что доверяет Орост лечение дочери. Последняя, как тут же выяснилось, никакого пиетета по отношению к Ане не питала и вмешалась в не до конца ясную историю исключительно из-за меня. По ее мнению, к этому ее обязывала клятва скелле, о которой, честно говоря, я ничего не знал.

Впрочем, и само нападение, как стало ясно, едва удалось немного собраться с мыслями и обсудить произошедшее, было организовано исключительно с одной целью — убить вашего покорного слугу. Причудливый вид этой атаки — со всеми этими наемниками и метанием дротиков — придала убежденность сестер в моей неуязвимости их искусству. Хотя я сам задним умом, как это обычно и бывает, быстренько придумал десяток более, на мой взгляд, эффективных способов прикончить меня. К счастью, сестры, по-видимому, так и не выяснили, насколько я пострадал после стычки в Угле. Да и, вероятно, сказался вековой женский консерватизм монашек, так и не осознавших, что я очень даже уязвим традиционными способами убийства. Иначе меня бы с легкостью прикончила еще Длинная в стычке на мысу, атакуй она меня не непосредственно магией, а какой-нибудь сосулькой, сотворенной с ее же помощью.

Я сам был вымотан и одновременно возбужден до предела. Еще утром я бегал любопытным туристом в сопровождении полузнакомой красавицы по инопланетному городу, днем, вознагражденный возвращением собственной личности, общался с творением неведомых чужих под нависшим зрачком черной дыры, еще позже немножко повоевал без большого напряжения, немножко попереживал за любимую женщину, успевшую отдать все свои силы за целостность моего безмятежного туловища, и сейчас ощущал все эти «немножко» как доставленное домой и с большими трудами перегруженное в комнату тяжкое наследство — бесконечный ряд ящиков и коробок, с содержимым которых еще надо бы разобраться. Никаких сил на это не оставалось. Тем более, что моим сознанием всецело владел храм.

Вот он — безмятежно плывет неуничтожимым ковчегом по поверхности бушующей вокруг планеты. Тусклое пятно обширного круга — палуба таящегося ниже таинственного корабля. Мозг готов взорваться от количества вопросов. Но нужно терпеть. Вновь заснуть, посреди огромного города, полного могущественных недоброжелателей, рискуя жизнью и здоровьем родных людей, — немыслимо.

Скрипнула дверь.

— Илия, Владыка зовет! Хозяйка проснулась, — сообщив известие, служанка мгновенно испарилась, не дожидаясь моей реакции.

Вообще, после произошедшего отношение ко мне Суров изменилось, на мой взгляд, не в лучшую сторону. Если раньше они воспринимали меня как личный каприз Хозяйки, могущественной скелле, — забавную игрушку, настоящего муна с далеких гор — то теперь они относились ко мне как к источнику страшной и непонятной опасности, способной погубить весь город, если не весь мир. Мне досталась сомнительная слава ядерного реактора — полезный, хозяева его ценят и возятся с ним, могучий, но лучше держаться от него как можно дальше, и если уж тебя заставляют к нему приближаться, то безопасней будет сбежать, как только исполнишь поручение. Он с виду-то мирный, но радиацию никто еще не отменял. Без свинцовых трусов лучше держаться подальше. Вон в Козьем переулке чего было! То-то.

Я поспешил по лестнице в комнату Аны. Супругу положили в спальне, выходящей во двор поместья, — безопасней и спокойней. Рядом по большому залу целый день под присмотром пары нянек носился маленький слоненок, осваивавший искусство бесить постоянным топотом тех, кому не повезло поселиться этажом ниже. Наследнику рода и внуку Владыки, впрочем, на это плевать. Для Сама же этот топот был сродни биению сердца его семьи. Однако, надо заметить, обитал глава рода в отдельной башне.