Феникс

Наконец, когда она перемеряет платья еще по разу, мы вместе останавливаемся на одном. Я называю его «тортик», а Рыжая считает, что оно похоже на пенный прибой в ее родном Четвертом. В любом случае, какое бы платье она не выбрала, она останется красавицей, думаю я. Потому что красивой девушку делают не платья, а счастье в глазах.

К концу вечера я чувствую себя выжатой как лимон, настолько непривычны для меня такие занятия. Но Энни настаивает, чтобы и я выбрала себе наряд. Иду в примерочную, бубня себе под нос что-то вроде «мне без разницы, что носить». Но среди десятков платьев замечаю то, которое сразу хочу надеть.

Это платье средней длины из белейшего шифона, струящегося сияющей волной. Я кручусь перед зеркалом, и Энни считает, что я в нем милая. Шучу насчет того, что сюда отлично подошел бы мой лук, и мы обе заливаемся смехом.

В какой-то момент выражение ее лица становится серьезным, а потом она разворачивается и уходит в сторону.

- Что случилось? – спрашиваю я.

Она качает головой и пытается сменить тему.

- О чем ты подумала, Энни? – настаиваю я.

Рыжая внимательно смотрит на меня и отвечает.

- Я подумала, что ты была бы очень красивой невестой, Феникс! Только свадьба должна быть настоящей…

Меня шокируют ее слова. Я только сейчас замечаю, что платье действительно можно принять за свадебное. А меня за невесту…

Мотаю головой, отгоняя от себя такие мысли. Это просто платье. И у меня даже жениха нет, так что глупости это все.

Но отходя от зеркала все-таки оборачиваюсь. «Питу бы понравилось», проносится в голове.

- Дура, – отвечает мне внутренний голос.

Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))

====== Глава 3-4 ======

POV Пит

Поворачиваю кран и захожу под душ. Теплые струи воды массируют натруженные мышцы, принося желанное расслабление. Глаза закрываются от усталости. Но мой сон в последнее время слишком беспокоен, так что я стараюсь бодрствовать как можно большее количество времени.

Возвращаюсь в раздевалку и натягиваю штаны. С волос на плечи падают холодные капли, поэтому беру полотенце и, наклонившись, начинаю усиленно вытирать голову. Закончив, оборачиваюсь и вижу перед собой красивую обнаженную женщину. Она стоит, прислонившись к стене напротив, и призывно улыбается мне. Против воли взгляд скользит по ее изгибам, и я задерживаю дыхание. Лицо горит от смущения.

Джоанна делает это не в первый раз, словно провоцируя меня.

- Ты опять покраснел, Пит, – весело констатирует она.

Опомнившись, отворачиваюсь и ворчу, что душ уже свободен.

- Потрешь спинку? – ее голос совсем близко, чувствую, что теперь она у меня за спиной.

- Мне пора идти, – выпаливаю я и спешно покидаю раздевалку. Вслед мне летит ее заливистый смех.

До своей спальни дохожу за считанные минуты и закрываю дверь на ключ. Зачем? Мне хочется отгородиться от всех и каждого. Когда-то давно я сказал Китнисс, что она слишком чистая для мира Голодных игр. Сейчас я чувствую, я тоже не готов к подобной реальности.

Последние недели стали для меня чередой сменяющихся дней, когда я старался занять свое тело физической работой настолько, чтобы не вспоминать о черноволосой девушке, оставшейся в белой палате Тринадцатого. После того, как Прим призналась, что Китнисс по-прежнему не желает меня видеть, я понял, что больше не могу оставаться там.

Койн разрешила мне уехать для съемок в Восьмой, в отряд командующей Пэйлор. Джоанна увязалась следом. Первые дни Пэйлор не знала, что с нами делать: ролики выходили все одинаковые и не впечатляли даже нас самих. Я жаждал какой-то деятельности, а не просто разгуливать перед камерой, так что, когда появилась возможность, меня сразу вывели в ряды солдат действующего Ополчения.

Я таскал мешки с песком из одного конца лагеря в другой, помогая укреплять заслон, участвовал в перестрелке с миротворцами, переносил раненых. Мои волосы были постоянно серыми от копоти и гари, а мышцы первое время болели с непривычки, но только так мне удавалось не поддаваться воспоминаниям.

Джоанна следует за мной по пятам. В бою она незаменимый товарищ. С ней мне легко и спокойно. Вечерами, сидя после ужина в столовой, мы подолгу разговариваем о том, чем может закончиться эта война. Мейсон считает, что наша цель – свергнуть Сноу и позволить Койн управлять страной. Я не разделяю ее мнения. Могу назвать это только интуицией, но Альма Койн слишком жестока, так что нет смысла менять одного деспота на другого.

А еще Джоанна периодически вгоняет меня в краску. Сам удивляюсь, как ей это удается. В самые неожиданные моменты, как тогда, в лифте Тренировочного центра, она вдруг предстает передо мной обнаженной, демонстрируя почти идеальное женское тело. Я рефлекторно реагирую на нее, но мой разум остается нетронут. Очевидно, поэтому я каждый раз веду себя, как дурак: спасаюсь бегством. А она всегда смеется надо мной. Только временами, на следующее утро, мне кажется, что ее глаза красные от слез, но она все отрицает, а я не настаиваю. В конце концов, это не мое дело, и я могу ошибаться.