Феникс

— Кьяр, так ты поэтому хааи выбрал? — хохотнул Иран, за что тут же получил подзатыльник от Эмиэля. Кьяр же его проигнорировал.

Тем временем, хааи, принюхиваясь, осторожно выбрался из-под камня и начал подкрадываться сзади к своему хозяину.

— Слушай, а почему он нас не боится? — спросил Аэн, с интересом наблюдая за тварью.

— Для него теперь в мире есть он сам и Кьяр. Слабые монстры воспринимают хозяев, как защиту, поэтому он и не обращает на нас внимания, пока мы его не трогаем, — предводительница тоже краем глаза следила за хааи.

— Он же только что его боялся? — нахмурился Эмиэль.

— Он и боится. Но если на него напасть, он всё равно побежит к Кьяру. Смотри, — Ная выхватила кинжал и резким движением занесла его над хааи — монстр тут же завизжал и бросился на руки танцору. Однако, стоило ей убрать оружие, он снова спрыгнул и попятился, скалясь на мужчину.

— Вот дурная тварь, — хмыкнул Иран.

— Перебесится. Эту гадость боится всё подземелье, так что можно его даже оставить, — улыбнулась Ная.

— Зачем? Что он один сделает? — Иран скривился с презрением глядя на мелкого монстра.

— А если его будет окружать целая стая иллюзий? — усмехнулась женщина. — Представляешь себе впечатление, когда в тебя внезапно вцепляется настоящий хааи среди иллюзорного хаоса? Даже если он один особого вреда принести и не может, то напугать очень даже. Никто ведь не будет знать, сколько там на самом деле скрыто настоящих.

— Оставляем! — подумав, решил Иран.

Под общий хохот Кьяр только закатил глаза и ничего не сказал.

Глава 12. Решения

Несколько дней спустя они выбрались на поверхность в ту же самую уже знакомую по прошлому разу пещеру.

В этот раз зелень леса была темнее, чем им запомнилась. Травы приобрели желтоватый оттенок, подлесок поднялся. Цветов сейчас тоже было заметно меньше, и воздух пах совсем по-другому: не свежестью и нектаром, а в основном травами и пылью.

Прохлада леса резко контрастировала с удушающим зноем, идущем от нагретых скал. Среди деревьев всё так же кишели животные, птицы и насекомые, но полоска каменистого склона вдоль хребта была практически безжизненной: летнее солнце выжгло всё, оставив только голые утесы, раскалённые валуны и островки потрескавшейся, крошащейся земли. Последний месяц лета встретил тёмных эльфов невероятной жарой и клонящимся к закату солнцем.

Пока остальные оценивали обстановку, Аэн на всякий случай заглянул на выступ, с которого в прошлый раз Ариен спугнул дракона, но только разочарованно вздохнул, предсказуемо, никого там не найдя.

Ная, заметив возню целителя, тоже посмотрела на эти камни, однако, прикусив губу, тут же отвернулась. Но Эмиэль, успевший проследить её взгляд, понял о чём она подумала: видимо, те цветы цвели только весной — на скале были только редкие жёлто-зелёные листья какой-то травы.

Увидев, что Кьяр тоже наблюдал за ней, Эмиэль толкнул его к обхватившей себя руками женщине. Танцор, повинуясь, осторожно дотронулся до плеча предводительницы, но она дернулась, уходя от прикосновения.

— Не надо… — тихо попросила Ная. — Обнимешь, и я разревусь как пятнадцатилетка.

— Может это и не плохо? Плачь, — Кьяр всё-таки притянул её к себе, — мы все знаем, что ты скучаешь. Даже если ты ощущаешь его магию, он всё ещё не рядом и не может обнять тебя. Не буду говорить, что понимаю, что ты чувствуешь…

— Всё ты понимаешь, — перебила его Ная.

— Не важно, — грустно улыбнулся мужчина, — нет ничего плохого в слезах.

— Давно видел плачущую тёмную эльфийку? — эмоционально запротестовала предводительница. — Мы — одни из самых страшных монстров подземелий. Мы не плачем. У нас нет ни жалости, ни сострадания. Мы не знаем ни любви, ни доверия. Мы ведём за руку смерть и хаос. Мы — воплощение кошмаров и ужаса. Мы — разрушение. Мы — зло этого мира, воплощенная тьма.

— А он был для тебя светом… — оборвал поток бессмысленных цитат других рас Кьяр.

— А он был для меня светом… — слезы против воли потекли по щекам женщины, и она спрятала лицо у Кьяра на плече. — Под землёй где свет — там и жизнь.

Шиин молча поднял барьеры, чтобы никто не видел и не слышал её рыданий, которые всё-таки вырвались спустя столько времени. Они все ждали этого момента: она бы не смогла держаться вечно. Они все знали, что Ная любила Ариена. Сколько бы она не злилась и не грозилась перевернуть вверх дном весь мир, она всё ещё была просто женщиной, и ей было больно. Даже уверенность, что с ним всё в порядке, не могла заглушить одиночество и страх больше так никогда его и не увидеть.

* * *

Солнце в это время уже не слишком резало глаза, и Эмиэль отправил Аэна с Ираном за водой к реке, а сам с Асином пошёл в лес осмотреться.

Когда они вернулись, Шиин уже убрал барьер, а Кьяр сидел на полу пещеры и пытался не смеяться, наблюдая, как хааи раз за разом упирался ему в бедро когтистой лапой и отбегал.

— Что он делает? — поинтересовался Асин, садясь рядом.

— Проверяет, не опасен ли я, — улыбнулся танцор.

— Конечно, опасен! — Асин даже всплеснул руками в доказательство очевидного.