Феникс и журавль (СИ)

Положение меняется внезапно. Он морщится от неприятных слов, теряя контроль, а уже через секунду оказывается придавлен к полу чужим весом, не имея шанса и рукой шевельнуть. Затылок прошивает жгучей болью.

Его новое положение его ни капельки не смущает, хотя и заставляет напрячься сильнее, стараясь придумать план, как отодвинуть охотника от себя так, чтобы не причинить ему вреда. Может, сейчас Алек и не понимает, что творит, но это все еще его тело и в скором времени тот поймет, что что-то совершенно не так. Нужно просто… дать толчок.

— Как на счет твоей клятвы любви, м, Александр? - продолжает он тем временем и скапливает магию на кончиках пальцев, чтобы пропустить разряд тока по чужому телу и выиграть себе шанс освободиться.

Что у Магнуса получается с незамысловатой ловкостью и через минуту он уже стоит в стороне, напряженно прищурившись.

— Играешь с собственными чувствами, дорогой? Это так низко, - хотя он уже в полной мере осознает, что общается не с Лайтвудом, а с… кем-то внутри. Может, это и его темная сторона, но добро подпитанная магией. — Расскажи же мне, на что ты озлобился. Давай, Алек, сделай мне больно.

Потому что боль всегда была ключом ко всему. И сейчас Бейн не собирается уворачиваться от ударов, сделав собственную боль ключом к победе. А потом он просто сотрет нефилиму воспоминания об этом, прекрасно понимая, какую вину тот будет испытывать.

— Ну, что же ты стоишь? Неужели передумал? Так может тогда я сломаю тебе косточку-другую, что скажешь?

— А как же твои обещания, Магнус? Кажется, это ты говорил, что никогда не применишь силу против меня. А что же сейчас? - голос насмешливый, а взгляд колючий настолько, что прошивает до дрожи. — Ты просто трусливый лжец, который никогда не любил меня по-настоящему, - и кидается вперед, чтобы через секунду впечатать мага в стену, нагло усмехнуться ему в лицо и провести языком по губе, измазанной в крови.

Даже не поморщившись, хотя и было неприятно, Магнус хватается одной рукой за чужую на собственной шее, стараясь ослабить хватку, а вторую кладет на щеку охотника, чуть поглаживая. Даже если сейчас Магнус не сможет пробудить его, то вполне вероятно, что после его смерти чары развеются, так почему бы и нет?

— Ну, учитывая, - хрипит он и прокашливается, возвращая хоть какую-то уверенность в голос, — что я нашел способ сделать смертным себя или же бессмертным тебя, то вопрос ты ставишь не верно, Алек.

И никакого “Александра”, поскольку такое обращение заслуживает только его заботливый и смущающийся нефилим, отголоски которого Магнус все еще видит в глубине грозовых облаков.

— И разве не мы собирались жить вместе, глупый мой нефилим? - шепчет ласково, проходясь подушечкой большого пальца по сухим губам и соскальзывая рукой на шею, чуть надавливая на те места, где еще несколько дней назад сияли яркие отметины. - Мы тогда сорвались довольно сильно, верно?

А перед глазами уже начинают кружить черные точки, а воздуха в легких становится все меньше и меньше, но маг все еще не предпринимает ничего, стараясь достучаться до охотника. Он надеется, что все получится. Должно получиться, просто не может быть иначе.

— Давай, родной. Я знаю, что ты слышишь меня. Отпусти.

В какой-то степени, при других обстоятельствах, Магнус бы отложил этот разговор на полочку до более подходящего времени, но сейчас все это - его единственный шанс заставить Алека прийти в себя. Если только он сможет выдавить из себя хоть слово.

Договорить не получается - очередной удар приходится в скулу, выбивая весь воздух, Магнус согнулся бы даже, не мешай ему крепкая хватка на шее. Но быстро берет себя в руки и снова поднимает ласковый взгляд, чуть улыбаясь.

— Хочешь, я покажу тебе, что нас ждет в будущем? - он сплевывает кровь и проводит рукой по лицу, с недоверием смотря на следы, оставшиеся на ней. Вторую же руку он ни разу так и не опустил с чужой шеи, все еще чуть поглаживая, зарываясь в смоляные пряди, массируя. — Я могу стать смертным, и мы с тобой состаримся вместе. Ты все так же будешь выполнять задания, а я никогда не позволю тебе пострадать и покинуть меня раньше времени. Или же мы можем разделить одну вечность на двоих, - он кое-как уворачивается от летящего в него кулака, пользуясь тем, что пальцы разжались - видимо, Алек не считал его тем, кто способен противостоять, - на секунду позволив себе зажмуриться, — и познавать мир. А еще мы создадим большую и крепкую семью, где будем любить всех одинаково крепко.

Нефилим замирает, смотря удивленно, даже шокировано, приоткрывает губы, будто сказать что-то хочет, хватается за голову и у мага зарождается надежда, что все, наконец, позади, что дело останется за малым. Но вот длинные пальцы снова сжимают шею, наверняка оставляя темные следы.

Магнус без понятия, как умудряется говорить членораздельно, потому что его лицо сейчас больше напоминает сплошной синяк, но за то, что на какой-то момент настоящий Лайтвуд вновь был с ним, он готов бороться до конца, наплевав на собственные чувства и ощущения. Александр всегда стоял на первом месте. И всегда будет стоять.