Феникс. Книга 1

Добрался я до заведения Фитца быстро, управился всего за час – в утреннее время на Серебряной улице не так много народу. Четырехэтажное здание из желтого кирпича с потрескавшейся штукатуркой на фасаде встретило меня необычным оживлением. Возле входа суетилась целая толпа рабочих, заносивших внутрь какие-то тюки и мебель.

Как только я переступил порог дома, меня подхватил людской поток, и в себя я пришел только посреди зала. Поняв, как непросто будет добраться до барной стойки, ругнулся и подключил локти. Дело сразу пошло на лад, и уже через пару минут я оказался у цели. Уголок спокойствия во всеобщей круговерти. Обширный зал был сейчас похож на разворошенный муравейник – рабочие куда-то бежали, что-то тащили, и управляла всем этим хороводом мадам Серба. Ее яркий макияж и тучную фигуру с маленькими нетопыриными крылышками легко заметить в любой толпе. Тем более что она находилась в центре этого человеческого водоворота и даже как-то умудрялась упорядочивать его движение: новую мебель поднимали на верхние этажи, бочки спускали в подвал, тюки и корзины несли на кухню.

Это что тут происходит? Фитц ждет больших гостей или запланировал обновить обстановку? Хм… зная этого пройдоху – скорее первое и второе одновременно.

Толстяка не было видно, я решил, что искать его в этом толпе бессмысленно, поэтому сел на стул и стал ждать. Не верю, что он просто ушел спать, когда в его хозяйстве такое творится. И действительно, Толстяк появился уже минут через пять. Вначале я услышал брань и только потом увидел бочкообразную фигуру самого Фитца. Обматерив грузчиков, которые, по его авторитетному мнению, были рождены от соития гиббона и ондатры, он спустился с верхнего этажа в зал.

Толстяк Фитц не был бы владельцем прибыльного заведения, если бы не умел замечать недоступные другим мелочи. Меня он срисовал сразу, но по дороге остановился, о чем-то переговорил с мадам Сербой и только потом присел за мой стол. Крепкий табурет жалобно скрипнул под тяжестью тела.

– Рассказывай, чего хотел, Герех, – недружелюбно начал Фитц, но потом его взгляд споткнулся о висящий на моей шее амулет, и взгляд слегка потеплел. Он запустил свои толстые когти в бороду и задумчиво почесал кожу. – Ну здравствуй, охотник. Молодец, я в тебе почти не сомневался. Упертый. Такие или забираются на самый вверх, или умирают в самом низу.

Толстяк зрит в корень, но не знает, сколько боли и смертей мне пришлось пережить, чтобы добиться этого статуса.

– Спасибо, Фитц, без твоей помощи я бы эту дорогу не осилил.

– Ладно, хватит расшаркиваться, чай, не на приемах вино хлещем, – оборвал меня Толстяк.

Похоже, я зашел в неудачное время, но дела это не меняет.

– Вот. – Я достал из тощего кошелька пулю и протянул толстяку.

Пуля перекочевала в его когтистые руки, Фитц оценивающе покрутил ее в огромных ладонях, улыбка расплылась на его лице:

– Пятьдесят монет.

– Да, делец из тебя еще тот, Толстяк. Я с тобой по совести, а ты меня на три серебрушки нагреть решил? Это ж и малец малый знает, что такая пуля от четырех серебряных стоит, а ты мне восьмую часть предлагаешь. Или твои услуги, чтоб донести ее до рынка, нынче столько стоят? Так вот, хреновый ты грузчик, дорогой друг, я бы тебя не понял.

– Да ладно тебе, Герех. Чего сам не отнесешь? А-а-а, наверное, знаешь, что за нелегальный оборот огнита можно рабский ошейник примерить? Или, может, к кому из банд наведаешься, там точно найдутся покупатели? Только заплатят тебе сталью вместо звонкой монеты, – язвил толстяк. Он знал, что мне это известно. Поэтому я к нему и пришел. – Ты путаешь мое доброе отношение к тебе со слабостью, Герех. А этого делать не стоит. – На последней фразе тон Толстяка Фитца сменился с игривого на угрожающий, и когти сняли стружку с лакированной столешницы, так что я невольно сглотнул слюну.

И ведь правда не стоит напирать. Он, может, и тюфяк с виду, но под слоем улыбок и веселья скрывается настоящий зверь. Но я тоже не отступлю, даже с учетом дефекта эта пуля стоит как минимум полтора серебра, и терять целую монету в теперешнем положении мне совсем не улыбается.

– Ладно, Фитц, – начал я аккуратно прощупывать почву, – дело, конечно, твое, брать или не брать, но с такой ценой я не согласен. Это же чистая обдираловка.

– Хорошо, еще двадцатку накину. И думай быстрее, у меня дел полно.

В общем, поторговаться не удалось, у толстяка, как у того ротвейлера, очень крепкая хватка. Но и пулю я ему за бесценок не уступил. Вместо нее продал кольцо – за него он без разговоров выложил девяносто семь медяков, и мы расстались довольные друг другом. Не зря сходил. Единственное, меня расстроила новость – Толстяк сказал, что в ближайший месяц боев не будет. Его заведение снял какой-то приезжий, и оно закрылось на спецобслуживание.

Печально, но как-нибудь переживу, пока мне есть чем заняться. Я уже знал, куда пойду дальше. За время, что я нахожусь в этом мире, я успел разработать план и уже начал воплощать его в жизнь. Первые свои небольшие доходы я старался потратить на обучение и при этом завести полезные знакомства.