Феникс сапиенс

Продолжу рассказ Игоря. Преодолевая город Поти по набережной, он не смог равнодушно проехать мимо девушки, сидевшей на парапете рядом со своим скутером. Она явно была в отчаянии: железный друг помер. Игорь спросил, в чем дело, и вызвался помочь: оказывается, аккумулятор сел, при этом вышла из строя солнечная панель, и девушка не могла зарядить скутер и добраться до дома. Поломка была не столь серьезной: нарушена пара контактов, но для починки требовался маленький паяльник на 35 вольт. За полчаса нашелся добрый человек с нужным паяльником, панель была восстановлена, и аккумулятор поставлен на зарядку — солнце еще стояло высоко. Девушку звали Елена, она предпочитала называться Аленой. Она почти без акцента говорила по-русски, поскольку отучилась в МГУ на истфаке. Дома ее никто не ждал: с мужем она развелась год назад, а родители уехали в Америку. Игорь изложил ключевой момент буквально так: «Я позвал ее с собой, она согласилась». Заехали к Алене за немногочисленными пожитками, обменяли велосипед на десять банок мясных консервов и двинулись на навьюченном скутере на юг. Трех киловатт и регулярной подзарядки двумя солнечными панелями хватило, чтобы добраться через Турцию, Сирию и Ливан до Израиля. Рассказ про этот отрезок пути лучше предать со слов Алены. Но не сегодня.

10 марта. Друг за другом появляются и выходят в эфир коротковолновые радиостанции — огоньки в кромешной тьме. Как и из чего их умудрились собрать умельцы, где откопали этот антиквариат? Их уже больше десятка: две в Северной Америке, одна в Южной, одна в Англии, три в континентальной Европе, две в Китае, одна в Японии, одна в Австралии. Ну и, конечно, у нас в Израиле — так мы узнали об остальных. Местное телевидение пересказывает сообщения радистов, иногда включает их в прямой эфир. Везде примерно одинаковая картина: ужас и надежда. Ужас — в крупных городах и в массивах коттеджей и дач. В городах — разлагающиеся трупы, нечистоты, инфекции. В дачно-коттеджных массивах — вой­на. Вой­на за жилье, за землю, за припасы. Надежда — в воинских частях и в небольших новых поселениях на отшибе. Первые не по зубам мародерам, хорошо организованы и обеспечены, вторые — неплохо изолированы и от мародеров, и от инфекций, к тому же собрали деятельных людей, способных за себя постоять. Передают, что в урбанистических регионах энергетика и промышленность окончательно мертвы — ни отремонтировать, ни перезапустить — поздно и некому. Только построить заново, что тоже некому.

Теперь передам рассказ Алены о том, как они добирались последние тысячу восемьсот километров, она менее скупа на слова, чем Игорь. Перегруженный ослик покрывал километров по триста в день, на что уходило около девяти часов езды и восьми часов зарядки с двух рулонных батарей. Ехали вечером, немного ночью и ранним утром. Глубокой ночью забирались в укромное место подальше от дороги, спали, забравшись в один спальник — головой к входу, автомат под рукой Игоря. Днем разворачивали солнечные батареи, ставили аккумулятор на зарядку, досыпали, наслаждались пригревающим солнцем и друг другом. По словам Алены, это были самые счастливые дни в ее жизни — счастье возможно в любой обстановке, даже если вокруг рушится мир. Впрочем, как утверждала Алена, не так уж он и рушился вокруг — за исключением Эрзурума, единственного крупного города на пути через Турцию, люди жили нормальной сельской жизнью, даже с кое-каким электричеством: где-то работали ветряки, где-то блестели солнечные панели. В горах Турции стояла зима, но уже с уклоном в весну — высокое яркое солнце, большие проталины, а южные склоны оттаяли целиком и дышали теплом. В долинах уже пробилась зеленая трава, на ней паслись овцы. Ничто не напоминало о катастрофе. Турция казалась относительно спокойной, хотя Игорь избегал туннелей, предпочитая объезжать их верховым серпантином. А в остальном хватало демонстративно выставленного автомата. В Сирии пришлось пару раз пальнуть из него. Отчасти поэтому дальше поехали ливанским берегом, хотя это дальше. Зато купались в освежающем море и порой ели нормальную еду за остатки разнообразных денег из карманов Игоря. На поиски дома Криса ушло полдня — адреса у Игоря не было (кто же знал?!), зато была цепкая память, сохранившая несколько ориентиров и видов.

* * *

— Я устала, — сказала Кола. — На этом пока заканчивается мой перевод, а устно переводить прямо с оригинала — тяжело. Давайте продолжим через пару дней, я отосплюсь и переведу еще фрагмент.

— Как впечатления? — спросил Сэнк. — Если не знать, чем кончилось дело, то из прочитанного не возникает ощущения полного охряста. Да, катастрофа, бедствие, миллионы, может быть миллиард смертей. Но не тотальное светопреставление. Ведь люди даже связь наладили, откатив по технологии пару-тройку веков назад. Почему они потом откатили в каменный век? Ведь остались бастионы — военные части и новые поселения. Ведь поселения на отшибе, про которые говорили радисты, — они и есть новые поселения — правда, Алека?