Феникс сапиенс

— Вот и хорошо. Путай — не стесняйся. Так сказки и строятся. Один начал, другой пересказал, напутал, получилось интересней — все запомнили, а если получилось хуже, все забыли. И так далее.

— Попробую. Жила-была антилопа, не простая, а волшебная. И жил-был охотник, не сказать, чтобы волшебный, но одержимый. Или не одержимый, а в него там кто-то вселился, не помню уже… И однажды охотник с луком погнался за антилопой. Антилопа взбежала на скалу и говорит охотнику: «Что ты гонишься за мной? Во мне мало мяса. Я лучше дам тебе двадцать крокодильих зубов — купишь на них двух овец, они куда сытнее меня».

«Нет! — вскричал охотник, — не нужны мне твои крокодильи зубы. Мне нужно подстрелить тебя».

И охотник выстрелил в антилопу, но промахнулся. Антилопа побежала дальше, охотник за ней. И снова антилопа взбежала на высокую скалу: «Эй, охотник, тебе не надоело гнаться за мной?! Хочешь, дам тебе сколько угодно самого лучшего запеченного мяса и самых вкусных орехов?»

«Нет, нет! — заорал охотник что есть силы. — Не нужна мне твоя еда, мне нужно убить тебя!»

И снова охотник выстрелил в антилопу, и снова промахнулся, и снова погнался за антилопой, а она взбежала на огромную высокую-превысокую скалу и кричит оттуда: «Эй, охотник, ты устал, ты запыхался. Хочешь, приведу тебе красивую-раскрасивую девушку, возьмешь ее в невесты».

«Нет, нет, нет! — заорал охотник срывающимся голосом. — Что ты понимаешь в жизни?! Не в крокодильих зубах счастье! И не в еде смысл жизни. И не в девках наслаждение! Счастье в погоне! Смысл жизни — гнаться и убивать, гнаться и убивать! Наслаждение — добить жертву и потом вдохнуть полной грудью!»

И опять охотник выстрелил и опять промахнулся.

«Глупец ты, охотник, злой глупец», — сказала антилопа, оттолкнулась изо всех сил и улетела в небо. А охотник то ли сам влез на небо, то ли его подняли те, кто в него вселился, но так и повис в небе невысоко, а антилопа летит и летит. Вон она — кучка звездочек — семь или восемь тесно прижавшихся друг к другу. Она улетела далеко, потому и кажется маленькой. А охотник — вот он висит: руки, ноги, пояс, связка стрел подвешена к поясу. И он снова выстрелил в антилопу с неба — вон яркая желтоватая звезда летит в сторону антилопы, но уже видно, что он опять промахнулся — стрела идет выше. А антилопа летит и летит и когда-нибудь вернется на землю. Ну вот и сказке конец.

— Почему ты говоришь, что в Антилопе семь звездочек? Там их четырнадцать и даже больше. И еще там слабое голубое сияние вокруг звезд, — уточнил Приемыш.

— Ой, Прыгулька что-то всхлипывает, я думала, она спит давно. Прыгулька, ты что плачешь?

— Плохой охотник, очень плохой и злой, я его боюсь, он смотрит с неба!

— Не бойся, это просто сказка, а на небе никакой не охотник, просто созвездие, которое так называется, спи, спи спокойно…

Все потихоньку заснули, все, кроме Приемыша. Он, наоборот, вылез из-под веток и сел на камень. Упер локоть в колено, подбородок в кулак и смотрел в раздумье, только не в землю, а в небо.

— Ты что не спишь? — спросил проснувшийся Землевед.

— Не могу, опять не могу! Антилопа и вправду дальше Охотника, но почему же они крутятся по небу одинаково?! А Голубая Дорога еще много-много дальше. Почему же они крутятся вместе? Они издеваются над нами?! Отец, я думаю, мы все-таки живем на шаре, который вертится, тогда все понятно.

— Сын, какой шар? Мы живем на земле!

— Отец, я думаю, земля и есть шар, который крутится! Ну согласись, согласись, тогда мне сразу станет легче!

— Ох, сын, в твоих словах есть смысл, но чтобы согласиться… Я как-то робею. Земля — шар? А где будет низ с обратной стороны шара? Со стороны земли? То есть там, где у нас верх? Гм… Знаешь, надо придумать способ проверить твою дикую идею. Например, измерить высоту разных звезд над горизонтом в одно и то же время здесь и у Большого Курзыца. Это непросто… Но давай все-таки спать. Полегчало?

— Немного полегчало.

Утром встали с рассветом, несмотря на то, что кое-кто сильно не выспался. Еще задолго до полудня путешественники подошли к толстым стенам. Землевед остановился и поднял руки:

— Стойте! Дочь, улыбнись, больше не придется ворчать. Мамаша, выше голову, больше не придется плестись, стиснув зубы. Мы пришли. Наше место здесь. Пришли не на ночлег, не на стоянку — навсегда. Здесь родим детей, здесь появятся на свет внуки и правнуки, отсюда потомки расселятся в другие края. Вот наше место, ждавшее нас много лет. Здесь есть все: вон там — ручей, здесь — стены, закрывающие от ветра, там — любые камни, тут — удобный подход к воде.

Камнебой потряс кулаком на головой, воскликнув «Здесь!», Красотка действительно улыбнулась, Мамаша устало опустилась на камень и стала мять левую ступню, Остроглаз присел, потянулся и подпрыгнул, дрыгнув ногами, вскричал: «Эгей!» Прыгулька с Веселькой по обыкновению запрыгали с хохотом, а Приемыш уже ушмыгнул в пролом в стене.

— Давайте решим, где строить дома. Говорите все по очереди — кому где нравится.

— Я за то, чтобы поселиться у выхода из котловины поближе к ручью, — сделала свой выбор Мамаша.