Феникс (СИ)

   Георгий II поднялся по лестнице на второй этаж, вошел в коридор общежития, подошел к своей двери, выкрашенной белой краской. Приставил палец к замочной скважине и перекачал туда малую часть своего вещества, которая застыла в форме ключа. Щелкнул замок, дверь открылась. и Странник вошел. Ну вот, я и дома, сказал он громко. Он помнил, что в этот момент в комнате никого не было.

   Сел в кресло и снова повторил фразу прибытия. "Вот я и дома". Миллион раз он представлял, как это будет, и что он при этом будет чувствовать: восторг, грусть, радость... Но не думал, что это будет чувство легкого удивления. Он отвык от вида своей комнаты. Она казалась непривычно маленькой, съёжившейся какой-то, сумрачной, картины были плоскими... Но через минуту-две все вернулось на свои привычные места. Комната стала вполне нормальной для среднего землянина, тем боле русского, а солнышко, которое заглянет после полудня, принесет веселость.

   Но Георгий погрустнел. Он вспомнил Ингу. Может быть, стоило прийти пораньше и попытаться спасти ее? Но он не стал этого делать. Потому что был мудр. Почему бы, в таком случае, не спасти своего брата, прибыв в критический для него момент, когда он, сорвав с пальто пояс, лихорадочно вязал из него петлю?.. Или может быть, лучше попытаться спасти все человечество, убив Гитлера или Сталина? Или отменить Октябрьскую революцию, еще что-нибудь отменить... Как все счастливы будут! Не будут. В том-то и дело, что не будут они счастливы. Поэтому главный постулат темпоральных путешествий гласит: Историю нельзя улучшить, ее можно только ухудшить.

   Георгий очнулся от невеселых дум, потому что чьи-то легкие каблучки протопали по деревянному полу коридора и остановились возле его двери. Суперострый слух Феникса теперь мог уловить даже дыхание этого человека. Кто-то вставил ключ во входную дверь.

   В комнату вошла Инга. В руке у нее был пластиковый пакет с продуктами.

   - С добрым утром! - сказала она. - Ты уже встал?.. А я, пока ты спал, в магазин бегала, у тебя ни крошки съестного не было.

   - Привет... - сказал Георгий, поднимаясь с кресла.

   - На рыбалку собрался? - Инга положила пакет на стол, сняла легонький свой плащ, повесила его на вешалку.

   - На какую рыбалку?.. Нет... сижу вот, жду тебя...

   - А зачем тогда эту хламиду надел... Господи, она же вся в пыли, ты все кресло запачкал.

   - Это не простая пыль, звездная...

   - Ну, как же, звездная!.. Воображалы вы, деятели искусств, даже собственную неряшливость эстетизируете. Сними с себя это... и унеси куда-нибудь... или выброси. Сейчас я все приберу. Тут у тебя такой свинарник. Где у тебя половая тряпка и ведро?.. Что ты на меня так смотришь? Давно не видел?

   - ОЧЕНЬ ДАВНО.

   - Ну да, с трех часов ночи, как только уснул... Так, где ведро?

   - Вон там, в кладовке, посмотри. Хозяйственная ты у меня...

   - Да, имей это в виду, - кричала она из кладовки. - А то вы, художники, такие неряхи...

   Георгий ликвидировал хламиду как одежду, став на сантиметр выше.

   - А-а-а! - раздался отчаянный вопль Инги. - Тарака-а-ан!!!

   - Рота! В ружье! - машинально крикнул Георгий и метнулся на помощь.

   Инга с ведром в руке приплясывала на цыпочках, пальцем указывала на пол. Рыжий возмутитель спокойствия хитрыми зигзагами пересекал открытое пространство пола, ища укрытия. Увидев Георгия, он резко сменил направление и, что есть духу, помчался под шкаф.

   - Тапком его, тапком! - крикнула Инга, а сама залезла на табурет.

   - Тьфу-ты! - сухо сплюнул Георгий, поднимая ногу, чтобы случайно не раздавить насекомое. - Напугала меня... Ну, таракан, что ж тут такого?..

   - Ага, такой огромный! - сказала подруга, слезая с табурета.

   - Разве это огромный... - усмехнулся бывший Главный пограничник. - Посмотрела бы ты на них в пору их расцвета. В Пермском периоде палеозоя...

   - Слава Богу, что мы живем не в Пермском периоде. Надо было задавить его...

   - Никого нельзя давить, - сказал мудрый Георгий. - От этого зависит будущее мира. Даже через малую тварь Бог смотрит на мир.

   - Ты что, буддист?

   - Я тоже божья тварь.

   - Ну ладно, тебя я не трону, если будешь хорошо себя вести, а с твоими усатыми братьями меньшими я начну беспощадную химическую войну! - объявила женщина. - Грязи в доме не потерплю, так и знай.

   Пришлось Георгию капитулировать.

   После капитальной уборки, они сели завтракать.

   - Знаешь, я проснулся, а тебя нет! - пожаловался Георгий, словно маленький мальчик, потерявший маму.

   - И ты подумал, что я сбежала? - Инга откусила бутерброд с колбасой и, обжигаясь, глотнула кофе.

   - Да, была такая мысль... - Георгий отхлебнул полчашки черного дымящегося напитка.

   - Осторожно! Обожжешь себе все внутренности...

   - Вот и мама меня тоже за это всегда ругали, - усмехнулся художник. - Ничего, мы привычные. Мой дед тоже любил пить кофе из большой фарфоровой кружки - горячий-прегорячий... может, потому и умер рано от рака желудка?

   - Ну вот, не повторяй ошибок дедов и отцов, - нравоучительно сказала Инга.

   - Постараемся...

   - Ты все-таки сегодня странно на меня смотришь... Что-то хочешь сообщить? Или, может, ты передумал... и теперь жалеешь...