Феникс в огне

Сабина оказалась образцовой верховной жрицей. Однако в отличие от других весталок она обладала врожденным упрямством и не желала полностью подчиняться толпе. Отчасти именно это помогло ей стать одной из самых образованных весталок за последние годы. Сабина изучила медицину, стала целительницей, хотя это и добавило ей массу дополнительных обязанностей. Если устаревшие обычаи казались ей потерявшими смысл, то она ставила их под сомнение, изменяла, вдыхая жизнь в прежние порядки. Сабина страстно отстаивала свою точку зрения даже тогда, когда это вызывало неудовольствие у жриц старшего поколения и консервативно настроенных жрецов. Недавно даже самые закостенелые из них оценили ее несгибаемую стойкость и выразили благодарность за это.

С грохотом обрушилась часть здания. Огонь одерживал верх. Сабина вместе с другими отчаянно пыталась побороть пламя. В храбрости она нисколько не уступала мужчинам.

На мгновение их глаза встретились, и Юлий поспешно отвернулся. Несмотря на пекло, он ощутил во взгляде Сабины леденящий холод. Молодая весталка была полна решимости жить, из чего следовало, что огонь должен был умереть.

Но тут девушка вдруг рухнула на землю. Она надышалась дыма или просто слишком устала. Ее щеки были покрыты ожогами. Туника разорвалась сбоку и спереди, обнажив длинные ноги и грудь, почерневшие от копоти.

Никто из мужчин, похоже, этого не заметил. Если Сабина еще жива, то рано или поздно ее затоптали бы до смерти. Юлий не мог этого допустить. Он бросил багор, подбежал к весталке, поднял ее безжизненное тело и отнес его в сторону. Он спиной чувствовал, как жар от огня постепенно ослабевает, а потом и вообще перестал его ощущать.

Юлий сгибался под тяжестью тела Сабины и думал о том, какой груз взвалил на себя. Эта верховная жрица была полна жизненных сил и энергии. Не стоило сбрасывать со счетов их сложные взаимоотношения.

Наконец он отошел от пожарища достаточно далеко, опустил девушку на траву и только теперь позволил себе посмотреть на нее, уступив любопытству и страсти. Если Юлий хотел быть честным с самим собой, то должен был признать, что он испытывал к Сабине именно это чувство, несмотря на все его усилия, вопреки здравому смыслу.

Он приложил ухо к ее груди и прислушался, ловя признаки жизни, однако услышал лишь возбужденные удары собственного сердца, гулко отзывающиеся в ушах. В груди Сабины царила тишина.

Нет, не могло быть и речи о том, что огонь ее победил.

Только не Сабину.

Юлий осознал, что вопит во весь голос, лишь когда ветер принес обратно его собственный крик:

— Нет!.. Только не Сабина!

В ней слишком много жизненных сил, слишком много целеустремленности.

Юлию хотелось молиться, однако горе прогнало все слова. Он зажмурился. От тела Сабины исходил аромат жасмина и сандалового дерева, смешанный с горьким запахом гари, шепчущий, намекающий на то, чего у него никогда не было и о чем он теперь никогда не узнает.

Все другие жрецы его возраста уже давно женились и обзавелись детьми. Они смеялись над одиночеством Юлия, не понимали этого. Браки в Риме допускались на любой вкус и предпочтение, в том числе и между мужчинами. Ну почему он не может найти себе жену?

Только самому себе, только сейчас Юлий признался в том, что он нашел женщину, которую хотел бы взять в жены, однако именно она принадлежала к тем немногим избранным римлянкам, которые были недоступны не только для него.

Юлий был молодым жрецом, когда Сабина стала весталкой. Она с самого начала выделялась среди своих сестер. Умная и любознательная девочка стала отважной и решительной девушкой. Когда ее стройное тело начало наливаться, когда под одеянием стали проступать соблазнительные бедра и грудь, восхищение, которое испытывал по отношению к ней Юлий, переросло во влечение.

На протяжении последних двенадцати лет Сабина сначала насмехалась над ним, затем бросила открытый вызов. Теперь она мертва, но по-прежнему будет его мучить, являться в воспоминаниях.

Ненависть, которую питала к нему Сабина, должна была бы остудить страсть, но вместо этого она лишь еще больше распалила это чувство. Юлия постоянно терзали мысли о молодой весталке. Он прибегал к услугам продажных женщин, однако даже самым похотливым, самым пылким, самым красивым из них не удавалось прогнать образ жрицы-девственницы. Юлий молил богов освободить его от этой страсти, но убедился в том, что боги не помогают, и постарался подавить свои чувства, забыть о них.

Так было нужно. Его внимание могло погубить Сабину. Малейшая связь между ними означала бы для нее смертный приговор. И для него тоже.

Глаза Сабины оставались закрытыми. Ее прекрасные рыжие волосы обгорели и покрылись сажей. Юлий сидел рядом с ней на траве и не мог встать, хотя пламя продолжало бушевать и он понимал, что нужен своим людям. Сестры Сабины позднее придут за ее телом и приготовят его к погребению, однако пока что Юлий не мог с ней расстаться.