Феникс, восстающий из пепла

Треволнения, связанные с очередной атакой, улеглись, и девочка начала мешать старому волшебнику. Нет, он не упрекнул ее ни единым словом, не высказал ни одной претензии. Но витало в атмосфере домика что-то этакое.

Блуждая, Юнона значительно отдалилась от центра. Ноги сами привели ее к пристани. Девочка прошла мимо приземистых вытянутых складов, побродила по пляжу между вытащенными на песок и перевернутыми вверх днищами лодками. Поднялась на причал, возле которого не было сегодня ни одного судна, и присела на тумбу-грибок, одну из нескольких предназначенных для швартовки легких парусных яхт. У нее наверняка было свое умное название, но из всех морских терминов Юнона помнила только «отдать концы». В свете последних событий это словосочетание звучало несколько двусмысленно.

Возле города река немного замедляла свой бег. Ясноструй являлся судоходным на протяжении многих миль, и когда-то легкие яхты скользили по волнам на запад и восток, перевозя многочисленные товары и пассажиров. Сейчас белые паруса были редкими гостями даже в столице, хотя речной путь все еще считался безопасным.

Солнце давно ушло на восток, воздух ощутимо посвежел. Юни натянула куртку и побрела в обратном направлении.

Овар уже был дома. Ужинали в молчании — маг не любил разговоров за едой. Вот после — сколько угодно. И сегодня он не торопился начинать разговор, исподлобья рассматривая свою гостью и хмуря брови.

— Что? — Девочке быстро надоела игра в гляделки.

— Сегодня на совещании я рассказал о твоей проблеме, — неторопливо произнес маг. Юнона непроизвольно дернулась, и он резко пресек возможные вопросы. — Не все. О твоем происхождении ни слова. Градоправитель обещал подумать. Тебе подберут приемную семью.

— Что?! — Юнона недоуменно уставилась на Овара, решив, что ослышалась.

— Тебя возьмут в семью, — хмуро повторил волшебник. — У тебя будут родители.

— Вы с ума сошли? — Растерянно пробормотала девочка. — У меня есть семья! У меня есть родители! Мои, родные! Чужие мне не нужны! — С каждым словом ее голос повышался, и под конец она уже орала. Как он может предлагать ей такое?! Как он вообще может ей такое говорить?!!

— Если тебя не возьмут в семью, значит, устроим тебя в подмастерья, — жестко отрубил Овар. — Ты должна жить своей жизнью. Найдем, к чему у тебя талант, пристроим к делу. Нет, не думай, я не гоню тебя. Будешь жить у меня столько, сколько понадобится.

— Да с чего вы вообще взяли, что я останусь? — Взвизгнула Юни, вскакивая на ноги. Ее несло, и она сама это понимала, но остановиться уже была не в состоянии. — В этом городе, в этом мире?

— А ну, успокойся! — Рявкнул маг и, конечно, добился прямо противоположного эффекта.

— Я не собираюсь жить здесь! У меня есть дом, мой дом, я хочу туда вернуться! Вы не можете или не хотите мне помочь — плевать! Ваше право.

— Ты не сможешь вернуться! — Стукнул рукой по столу маг. — Пока стоит Барьер… Тебе некуда идти, девочка. Пойми и смирись!

— Никогда! — Взвизгнула девочка. — Мне есть, куда идти. Я могу вернуться в северные леса к оборотням! Могу пойти на восток к этому вашему страшному-злобному-непобедимому-как-там-его-еще-звать Венджеру!

— Ты действительно веришь, что я позволю тебе совершить такую глупость? — Искренне изумился маг.

— Конечно, к чему такие сложности! — Истерично рассмеялась Юни. — У тебя же есть хороший яд. Которым ты крыс травишь!

— Хватит! — Маг прищурил глаза, и воздух ощутимо заискрился. — Успокойся немедленно. Этот разговор ни к чему не приведет. Отправляйся к себе в комнату. Я поговорю с тобой, когда ты будешь готова к разговору.

— Вы не сможете диктовать мне, что делать, — яростно прошипела Юни. — Я просто сбегу!

— От мага? — Овар язвительно прищурился. — Немедленно вернись к себе! — Тут же заорал он.

Воздух вокруг Юноны сгустился, стало трудно дышать. В горле и так стоял ком — неосторожные слова волшебника окончательно пробили хрупкую плотину рассудка, и теперь в душе девочки кипела гремучая смесь обиды, разочарования, страха, упрямства и боли. Маг вскинул ладони, засветившиеся тусклым светом, и Юни осознала, что стоит на пороге своей комнаты. Она влетела внутрь, яростно хлопнула дверью об косяк и, с размаху упав на кровать, разрыдалась.

К завтраку Юнона не вышла. Свернувшись клубочком под одеялом, она слышала тяжелые шаги хозяина дома. Овар несколько раз проходил мимо ее комнаты, останавливался, но внутрь так и не заглянул.

Наконец, хлопнула входная дверь, и Юни тут же подорвалась с постели. На обеденном столе под белой салфеткой стоял приготовленный завтрак. Рядом лежала записка. Девочка схватила ее, мазнула взглядом и, сердито зашипев, скомкала. За эти дни у нее ни разу не возникло возможности попросить мага ознакомить ее с местным алфавитом. Остывшие гренки Юни проглотила, не чувствуя вкуса. Сполоснула сковородку с чашкой и задумалась. Куда и как надолго ушел Овар она не знала. Но сидеть в четырех стенах не собиралась.