Феномен

Колонна из девяти грузовиков приближалась осторожно. Вскоре выяснилось, что это техника моей дивизии. Старший колонны, старший военфельдшер, меня опознал и сразу начал суетиться. Один грузовик помчался в город Лапы поднять там всех по тревоге, чтобы сюда прислали следственную группу. Военфельдшер тем временем осмотрел мне голову, сообщил, что нужно шить, а пока обработал и перевязал рану. Кровь накапала на форму, но ничего, постирается, она и так не совсем чистая.

Один из шофёров достал из машины кусок брезента, куда под моим присмотром упаковали автомат с подсумками и все три фаустпатрона, хорошенько перевязав всё бечёвками. Получился тяжёлый такой тюк. Задерживаться я не стал, и на грузовике меня повезли в медсанбат дивизии, который располагался на окраине города Лапы. Узел с «трофеями» лежал в кузове. Старшему колонны я приказал дождаться прибытия следственной группы и только потом следовать дальше.

Добрались мы нормально. Хоть и катили на одной машине, но снаряд в одну воронку не падает, другие банды отдыхали. Меня немного укачало, но это последствия раны и лёгкой контузии. В медсанбате меня снова осмотрели, очень болезненно отодрав перед этим бинт, выстригли волосы рядом с раной, почистили её и наложили четыре шва, после чего снова перевязали.

Пока я находился в медсанбате, прибыли начальник штаба дивизии, начальник особого отдела и начальник политуправления дивизии. Последние оба были в форме политуправления. Присутствовали также несколько штабных командиров. Я даже не знаю, как их всех звать, а амнезию нельзя показывать: снимут с дивизии. Придётся тянуть до последнего.

Всё-таки портальщики серьёзно подставили меня с отсутствием прежней памяти Никифорова. Очень сложно будет продержаться до начала войны. Была б до неё пара дней, и проблем бы не было, а так… Сложно будет, но я постараюсь выкрутиться. Дело в том, что мне очень понравилось это задание. Весь мой опыт, все знания пустить на то, чтобы ярко и мощно бить немцев. Что может быть лучше? Я уже в предвкушении.

Пока меня шили и перевязывали, командиры топтались в коридоре, изредка заглядывая в операционную, где проходили все процедуры. Я успел рассмотреть, что начальник штаба имеет звание полковника, как и я теперь, главный политрук – звание полкового комиссара, что также соответствует званию полковника. А вот начальник особого отдела – батальонный комиссар, что соответствует армейскому майору. Для дивизии нормально.

Когда со мной закончили, пожилой военврач второго ранга, он же командир медсанбата, хотел на три дня уложить меня на больничную койку. Я отказался, но пообещал ему, что буду приходить на перевязки. Завтра не требуется, а послезавтра утром буду.

Штаб дивизии, как я выяснил, временно размещался тут, в городе. Мы покинули здание медсанбата, и я обратился к окружившим меня командирам, которые тревожно интересовались моим состоянием:

– Уже почти вечер, а дел много. У меня есть задание для особого отдела. Выдвигаемся к штабу дивизии.

Приходилось говорить рублеными фразами, чуть морщась, якобы раны беспокоят, это позволяло не переходить на личности. Я только расслышал, что начальник штаба – Фёдор Иванович, а кто остальные, пока не в курсе.

По моему приказу шофёр, доставивший меня и всё это время охранявший с оружием мою, так сказать, добычу, последовал за эмкой, на которой приехали командиры. Мы следовали на машине, главный особист ехал в кабине полуторки, чтобы не тесниться на заднем сиденье, я разместился спереди. Когда мы прибыли на место, два бойца из комендантского взвода забрали груз и отнесли его в кабинет комдива. Машину я отпустил.

Штаб размещался в бывшей конторе завода. Завод национализировали, а отдельно стоявшую контору отдали армии. Не так давно контора перешла по наследству штабу 25-й танковой дивизии. Здание было двухэтажным, так что вполне умещались. В кабинет я попросил вызвать также сотрудника секретного отдела.

Командиры выстроились перед столом, стенографист приготовися фиксировал мои слова на бумаге. Я не стал садиться, только опёрся руками о столешницу и начал говорить.

– Информация, которая будет вам сейчас сообщена, не должна покинуть стен этого здания. Но прежде чем перейдём к основной теме, решу вопрос с секретчиками, рассказав, что произошло. Моя колонна, возвращаясь из штаба корпуса в Лапы, была обстреляна. Водитель погиб сразу, экипаж броневика, геройски закрывая мою машину, пытался пулемётным огнём сдержать бандитов, троих из которых ему удалость уничтожить, но был подбит из бронебойного ружья. Машина, по сути, целая, но экипаж погиб. Судя по крови, что натекла из ушей, они погибли из-за внутреннего давления в связи с попаданием, это известная проблема для танкистов.