Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст

В ноябре 1930 года заместитель начальника ГУЛАГа М. Д. Берман подписал первую директиву об организации в ГУЛАГе команд слабосильных заключенных[156]. Начиная с 1 января 1931 года в лагерях этой стремительно развивающейся системы должны были повсеместно создаваться команды, в которые следовало направлять ослабленных и нетрудоспособных заключенных на период от одного до двух месяцев, предоставлять им заметно облегченный режим труда и особый рацион, чтобы подкормить их и восстановить здоровье. Основным контингентом слабосильных команд становились «физически ослабевшие в результате тяжелой физической работы» и недавно госпитализированные заключенные, которых невозможно было отправить обратно на работу. Другая ключевая группа подчеркивает одну из основных опасностей жизни в ГУЛАГе: этапирование в лагеря осуществлялось долго и в плохих условиях, в результате чего заключенные прибывали истощенными и больными; таким образом, прибывшие по этапу также определялись в подобные команды. В каждом лагере в них могло состоять не более 1,5 % заключенных. Для того чтобы попасть в слабосильную команду, со стороны гулаговских властей, вероятно органов внутренней безопасности и / или агитаторов Культурно-просветительского отдела, заключенному требовалась характеристика, удостоверявшая «хорошее поведение и добросовестное отношение к труду». Направлению в слабосильные команды явно не подлежали заключенные, «на полное восстановление трудоспособности которых нельзя рассчитывать» по состоянию здоровья. Таким образом, слабосильные команды были созданы для того, чтобы подкормить тех, кого можно было вернуть на общие работы, и исключали попадание в них тех, кто уклонялся от работ, и бедолаг, находившихся на грани смерти, зачастую в результате изнуряющего труда. В феврале 1931 года по распоряжению начальника ГУЛАГа Л. И. Когана цель слабосильных команд стала еще более очевидной: по восстановлении каждый направленный туда заключенный должен был вернуться к тяжелому труду. Перед периодическими медицинскими комиссиями была поставлена задача определять наиболее подходящих кандидатов, которых можно было бы восстановить до наиболее физически крепкой трудовой категории [История ГУЛАГа 2004–2005, 3: 72–74][157].

Эволюция слабосильных команд в системе медицинского контроля ГУЛАГа начала 1930-х годов показывает, что на раннем этапе управление ими было менее централизовано, чем хотелось Москве. Такой непорядок возник на фоне первых попыток избавить ГУЛАГ от десятков сотен нетрудоспособных заключенных посредством амнистий. В своем докладе руководству ОГПУ в мае 1933 года гулаговские начальники призывали к освобождению 64 000 «инвалидов и неработоспособных»[158]. К тому времени, по оценкам НКВД, приведенным в докладе Сталину, из полумиллиона заключенных, содержавшихся в лагерях, 3,2 % (12 700 человек) были полными инвалидами, а еще 25 % (около 100 000 человек) – нетрудоспособными по причине болезней и потери здоровья при недавнем этапировании[159]. Несмотря на амнистии, условия в лагерях продолжали порождать ослабленных заключенных, и врачей призывали выявлять кандидатов в слабосильные команды на ранних стадиях, прежде чем здоровье ухудшится настолько, что потребуется много времени на лечение и выздоровление. Директивы помощника начальника ГУЛАГа С. Г. Фирина, изданные в 1933 году, пытались ограничить пребывание заключенных в слабосильных командах максимум двумя неделями, но благодаря вмешательству Бермана (в то время начальника ГУЛАГа) этот жесткий срок был увеличен еще на две недели, хотя квота на разрешение такого продления была ограничена 10 %[160].